набросок

слабенький росчерк, розовый край листа, девочка вышла чудо, да все не та, думаю сам, рассчитываю, кем стал, чья была здесь безумная красота. все, кого помню, были собой бедны, были юны как благостный серп луны, руки бедой разодраны и бледны; в этой глаза неведомой глубины. в этой глаза мерцают сквозь черный шелк, сколько ни скрой страницу, нехорошо, радость никак не может коснуться щек, долго себя жалею, что не ушел. только как бросить? создал во славу той, ставшей моим спасением и бедой, так и вожусь с оставшейся пустотой, с тонким наброском, вымоченным водой.