На дворе метель метёт,
На окне герань цветёт.
Расписал мороз стекло,
Дома тихо и тепло,
В печке мечется огонь;
А печальная гармонь
Тихо плачет за рекой.
В доме тишина, покой,
Ужин на печИ дымится,
И за стол семья садится.
Та семья невелика,
В ней всего два старика.
Дед да баба вечерком
Ели кашу с молоком.
Дед увидел в каше муху
И давай ругать старуху:
"Ты почто, ядрёна вошь,
Кашу с мухой подаёшь?
Ешь сама, коли охота,
Подкатила к горлу рвота!
Вылей это в унитаз,
А не то схлопочешь в глаз!
Поднимайся, что сидишь,
Меня зЕнками сверлишь?!"
Баба, руки в бОки, встала,
Деду вот как отвечала:
"Привереда, дурень, сноб!
Нацепи очки на лоб
И увидишь ты, гурмАн,
Что в тарелке таракан.
Да подвинь его на край,
Кашу молча дохлебай.
Жаль, сверчка-то не увидел,
Был бы вдвое ты в обиде.
Если помнишь, как намЕдни
Я выслушивала бредни:
Де, с червями суп грибной,
Тоже спорил ты со мной.
То сушёная кинзА
Тебе резала глаза.
А червей там не бывало.
Поартачившись немало,
Всё ж холодный суп доел,
Хоть сначала не хотел —
Но, возможно, и с червями!
Ты не ходишь за грибами,
Одолела тебя лень.
Мне сосед грибов дал жмень.
Что ни лето, то с сынком
Ходит в лес за доп. пайком.
Портить кашу я не буду,
Сам освободи посуду.
Ишь, удумал, твою мать,
Чтоб еду в сортир бросать!
Таракан ему помеха,
Ой, умру сейчас от смеха!"
Дед, дослушав эту речь,
Распалился, словно печь.
С лавки медленно он встал,
Кулаки в кувалды сжал
И огрел старуху в лоб,
Не грубила мужу чтоб.
"Ах ты, старая карга,
Что бренчишь, как кочерга?!
Или жизнь тебе приелась,
Вольной воли захотелось?
На меня не смей орать!"
Тут восстала рать на рать,
И была большая схватка.
Не из робкого десятка
Оказалась и жена:
За грудкИ взяла она
Мужа, сильно так встряхнула,
На кровать его швырнула
И сдавила горло враз,
Перекрыла деду газ.
Он барахтался сначала,
Кислороду не хватало.
Но ослабнув скоро телом,
Стал, как полотенце, белым.
Баба слезла тут с него,
Зашептала: "Ты чего?
На тот свет что ли собрАлся
И со мной не попрощался?
Слышь, родимый, не пугай,
Не дури, старик, вставай!"
Деда по щекам метЕлит,
Чтобы слез скорей с постели,
А от мужа - ни гу-гу.
"Жить, мой сокол, не смогу
Без тебя я, как без рук,
Ты и муж мне, ты и друг.
Умереть тебе не дам!"
И прильнув к его губам,
Поцелуй запечатлела.
Тут безжизненное тело
ИздалО глубокий вздох.
Встрепенулась баба: "Ох!
Слава Богу, ты очнулся
И живым ко мне вернулся.
Не серчай! Мы — дуры бабы
И у нас нервишки слАбы;
А язык-то без костей
И цепляет, что репей".
Дед в охапку её сгрёб
И на койку, словно сноп,
Положил свою родную
И предАлся поцелую.
А потом старуха враз
Всё спустила в унитаз:
Эту кашу с молоком,
С тараканом и сверчком.
Позже при свечах сидели,
Пили чай, баранки ели.
И с тех пор в любви они
Доживают свои дни.
СПб.