Гуляла белая красавица Кобылка,
В степи бескрайней с Вороным конём.
Он жался к ней настойчиво и пылко,
И весь любовным полыхал огнём!
В ногах стреноженных коню немного толку,
На месте прыгай, вот и весь предел.
И жеребец трясёт, в обиде, холкой,
Жалея, что остался не у дел.
А, рядом табор, он и ночью весел,
Костры из мрака выжимают свет.
И слышен сладкий звук цыганских песен,
На свете благозвучней песен нет!
И средь коней цыганских нет тихоней,
И ходом быстры, и душой вольны.
В ночном, у кОней только сердце стонет,
И ржанье рвёт просторы тишины!
Лишь на заре гитар концерт смолкает,
Цыгане спят, не спит лишь пастушок.
Бесшумно путы с лошадей снимает,
И Вороной использует намёк...
Костры затухли, день сияет снова,
Степь не проснулась, тишь и благодать!
Кобылки ржанье, лишь и Вороного,
На две версты от табора слыхать!
А, через срок, намеченный природой,
Цыганский табор встанет на постой.
В ночное, вновь уйдут уже с приплодом,
Лошадка - мать, счастливый Вороной!