Дерево не зря нам модель и метафора «духовного роста».
Вечная тут возгонка и всенепременно в небо – В НЕБО!..
Это тебе не кожа-мясо да кости (кора – не короста!),
а полное и самоотверженное (и тщательнейшее) кредо – CREDO!
(Иной человече брызжет соками, как помидор, а духом бескровен;
живёт и нескучно, и сытно, а душонку имеет скудную, серую...
И мало ли таких стоеросовых чурбанов, колод, пней и брёвен!
А деревья... даже уже и засохнув, кажется, всё ещё веруют – ВЕРУЮТ.
(Тут вокруг «лоно природы» манит по лесам-полям-рекам-озёрам...
А пусти лишь туда Цивилиса – сразу же ведь надругается, изувечит, высмердит...
А потом жжёт свечу ещё – дескать, надо же плевелы отделить от зёрен!..
Словом, вроде при Церкви... Живой... А ведь тоже уже – как прИ смерти.))
Здесь же – – – – – сорок лет уж как из чахлой сосенки эта... СОСНА:
в иерархии не уступит своего первенства никаким (с нею рядом) деревьям.
Я бы рекомендовал смотреть на неё всем и каждому, очнувшись со сна;
а особенно – тому, кто со сна кошмарного своего за ночь едва не сбрендил.
Восстанавливает элементарную структуру нежных, но интенсивных процессов,
лечит поломки в местах, где вывалиться из неё угораздило.
Да с таким-то «AVE!..» – даже и в бестолковке – не вернёт ли себе свои права Цезарь! –
низводя до уровня лишь разини всякого оголтелого стёбку-разина.
Но – надолго ли? Ведь если спохватываешься, то, как правило, «уже рано» –
«поезда ушли»... Так что спи себе спокойно и дальше – на той же перронной скамейке...
Может быть, и будет ещё тебе в твоём сне и аура небесная, и земная прана.
А наяву – нечего тебе уже примазываться ни к святой голубке, ни к грешной змейке.
Я – к тому, что ведь и сам проснулся аж только вечером, после работы –
потому как, разозлившись на её беспонтовость, немножко выпил.
От того ли в бестолковке у меня теперь и включаются одни лишь БОТЫ...
А под сосной моей сразу же уже и заухали... выпи. Всё выпи да выпи...