Мама словно уехала – далеко, и – навсегда.
И сижу одиноко, пью воду – как старый журавль.
Запрокину голову – звезды увижу иль хмарь,
Ничего уж не важно – скоро ночь, и сырая вода
Гулко капает в банку из жести, о, mon miserable!
Скоро канут дожди – но и лето не будет сухим:
Мы в такой стороне, где прохладу считают теплом,
И за каждым углом, и за каждым разбитым окном,
И под всяким подъездом - наливать будут людям простым
Кому водки в стакан, кому брагу, мадеру и ром.
Ах, мечты в простоте – куда хуже, чем ров воровства:
Копошатся чиновные черви в черешневом рву.
Я ж дождусь облаков, и черемухи белой нарву –
Да дарить только некому. Ночь пуста и полна волшебства,
И луна нежит светом, но холодно. Зябнут трава и листва.
И мой скудный ночлег всё по-прежнему пуст и далёк.
И мой дом одинок. Лишь мерцает в ночи уголёк.
Может быть, эту жизнь, как и кривду – никак не пойму,
Но надежду приму. На любовь, на метель, на весну,
И на счастье детей – на их юную радость, на светлый в пути огонёк,
Дай нам Бог!
© Петр Катериничев, 27 апреля 2019