Сардиния.
После отлёта друзей в Париж, в доме сеньоры Урсулы осталось несколько человек. Надо было разработать план действий в такой сложной обстановке. Сумма, назначенная похитителями за освобождение Ирмы, была значительной, но для Дарио выплатить её не составляло труда. Однако Эжен настаивал на решении вопроса без выкупа, как подсказывал его опыт детектива, мерзавцы не всегда оставляли жертву живой после получения выкупа.
Он сильно изменился, этот детектив Эжен, как только занялся подготовкой к освобождению Ирмы. Сосредоточенный вид, лаконичные ответы на любые вопросы, он был похож на снежного барса, приготовившегося к прыжку. Горящий взор, пружинистая походка - всё говорило о его готовности вступить в борьбу за освобождение девочки. Урсула невольно залюбовавшись его пышной седеющей шевелюрой, плотно сжатыми губами, ловя каждое его слово, едва не выдала тайну своего сердца. Щёки её порозовели и, чтобы скрыть своё волнение, она тихо произнесла:
- Ваша готовность, Эжен, кинуться на защиту обиженных, вызывает восхищение.
Дарио, посмотрев на невестку, впервые увидел её столь взволнованной и многое понял. Разные они были с братом и внешне и характерами. Рождённый на год раньше, Орсино был похож на большого медведя и поведение его было соответственным. Он не замечал красоты своей жены. Взвалив на неё все дела по дому, воспитание сыновей, уход за больным свёкром, сам управлял наёмными работниками. Прибрав к рукам наследство жены, вёл себя так, будто осчастливил её своей женитьбой. Не для такой жизни рождена была Урсула. Они оба с братом были божественно красивыми, но красоту Антонио все видели, а на Урсулу никто не обращал внимания. Дарио был изящен, любил красиво одеваться. Невестка понравилась ему с первых минут знакомства. Отец, будто почувствовав надвигающуюся грозу, отправил его учиться в Палермо, передав ему там свой бизнес. Не любил, когда сын приезжал домой, брюзжа по поводу брошенных дел. Со временем Дарио отвык от дома.
Каким светом горит её взор, - подумал Дарио. - Знать пришла к ней большая любовь. И он, Дарио, должен сделать всё, чтобы счастье пришло к этой славной женщине. И пусть рядом с ней будет достойный мужчина.
- Завтра, рано утром, мы выезжаем, - произнёс вслух Дарио, прервав свои размышления. - Права комиссар Робер, полицию я обязан поставить в известность. Есть ещё верные долгу полицейские. Многое нас связывает. Всякое было со мной в юности, но пришло время моего степенного образа жизни. Уехав на Сицилию, я не потерял связь с земляками, хорошо помнящими шального Дарио. Не буду звонить по телефону, только при встрече, и только определённым лицам я сообщу подробности. Вызвал я сюда несколько молодых крепышей на подмогу, они прилетят ночью. А сейчас всем на отдых.
Ранним утром от дома сеньоры Урсулы отъехали три машины в направлении Кальяри. В одной из них сидел на первом сидении Эжен, а сеньора Мария и Дарио расположились на заднем сидении. Осунувшиеся лицо женщины выражало печаль, она без конца прикладывала носовой платочек к глазам, незаметно вытирая бегущие слёзы. Потеряв единственного сына, она души не чаяла в девочке, приняв её сердцем, как дар божий. Машину вёл молчаливый молодой паренёк. Чувствовалось мастерство заядлого гонщика, уверенно ведущего автомобиль.
Эжену было интересно увидеть город, в котором родилась и долгое время жила его мать. В этом городе она познакомилась с его отцом, горячим корсиканцем, уговорившем её навсегда покинуть Сардинию и куда никогда они не хотели возвращаться, помня об опасности, исходящей от родственников первого мужа матери. Она тосковала по родине, но наказывала сыну не стремиться туда, где и ему лучше не быть. И сейчас, вглядываясь в мелькающие за окном пейзажи, Эжен чувствовал, как в его душе зарождается необъяснимое чувство возвращения в родные места, наполняя сердце радостным ликованием. Захотелось запеть любимую песню матери и он стал тихонько её напевать.
- Откуда ты знаешь эту песню, Эжен? - спросил растерявшийся Дарио. - Эту песню напевала моя матушка в минуты большой тоски по своей Сицилии и тогда наш дом погружался в это тоскливое состояние. Мой отец не любил эту песню, а я напротив ждал того момента, когда зазвучит эта мелодия. Но откуда тебе, французу, знать её?
- Моя мама из Кальяри, Дарио, а я вовсе не француз, а корсиканец. Моя родина Корсика, дружище, я из славного города Аяччо, выросший на рыбном супе буйябез. В детстве я знал только корсиканский язык, отсюда и моё произношение на тосканском диалекте, а французский выучил, уже учась в школе. Большая любовь пришла к моим родителям, когда они были в моём возрасте. И ничто им не помешало остаться вместе, хотя это было непросто. Каждый из них был в браке, но не было детей. Вот и у меня нет пока детей. Париж лишь место жизни. Сегодня, впервые в своей жизни, я увижу родину моей незабвенной мамочки, родившей меня в большой любви в свои сорок семь лет, прожив рядом только двадцать лет. И если мне позволит время, то я увижу Римский амфитеатр, бастион Сен-Реми, Базилику святого Сатурнина и многое другое. О них мне рассказывала моя мамочка.
- Да ты что! Я не знаю, что и сказать тебе на эту новость. Я не просто удивлён, Эжен! Как поворачивается судьба! Ты приехал осенью женатым человеком, а сегодня уже разведён. Права пословица -"Что предназначено тебе, не возьмёт никто". Ты ведь понимаешь, о чём я говорю, дружище? Ты знаешь фамилию первого мужа твоей мамы? Впрочем, не надо её называть, оставим наш разговор на потом, - выдохнув последнюю фразу, Дарио в задумчивости откинулся на спинку сиденья и замолчал.
Сеньора Мария дремала и Дарио, казалось заснул, но он просто сидел закрыв глаза, вспоминая давнюю историю. В Кальяри жил дядя Дарио, родной брат их с Орсино матери, сеньор Риччи. С детских лет Дарио помнил, как отец посмеивался над братом матери, называя его рогоносцем. Став старше, Дарио узнал, что дядю бросила жена, прожив с ним двадцать пять лет и уйдя к другому мужчине, но никто не говорил о корсиканце. И рассказ Эжена многое пояснил. Дядя женился второй раз, но детей у него так и не было. Всё своё состояние он завещал Дарио. И опять отец смеялся над ним, почившем, отмечая, что дарить чужое легко. А на вопрос сына ответил словами: - Всё, что даровано тебе, принадлежало его жене. Но она бросила всё, узнав о зарождающейся под её сердцем новой жизни. Выходит многое, чем он владел, принадлежало этому мужчине, сидящему на переднем сидении этой дорогущей машины.
Расстояние в двести километров с небольшим до Кальяри проехали за три часа. Опытный водитель уверено вёл машину. Эжен любовался видами красивого города. Машина остановилась у дома за высоким забором и Дарио жестом предложил всем пройти в дом. Их встретила пожилая сеньора, приветливо улыбаясь.
- Знакомьтесь, друзья, это моя тётушка Беттина, сестра моей незабвенной матушки, - представил вышедшую из дома Дарио. - У неё и остановимся на пару дней.
Эжен с удивлением рассматривал двери в дом, что-то неуловимо ему напоминающие.
Дарио это заметил. Он помнил фотографию, на которой у этой двери стояла жена дяди в красивом платье с букетом цветов. С этой фотографии и был нарисован портрет жены дяди, заказавшего его у художника, приехавшего с Корсики.
- Ты видел эту дверь, Эжен, на фотографии твоей матери, не сомневайся. Этот дом принадлежал ей. Мне он достался от дяди, - тихо произнёс Дарио, обнимая Эжена за плечи. - Я сохранял его все эти годы, даже сам не понимал почему. В нём жила моя тётя. Она одинока и жила здесь и при твоей матери, и потом, когда не стало брата. Не смотри на меня такими удивлёнными глазами. Твоя мама была женой моего дяди. Отсюда твоя мать ушла за твоим отцом, ничего не взяв. Пришло время вернуть то, что мне не принадлежит. Ехал сейчас и думал. Что происходит с нами, дружище? Так закручивает жизнь!
- Дарио, я правильно поняла, что ты привёл в дом сына Андрианы? Бог мой! Как он похож на неё. Моя любимая Андриана дождалась счастья быть матерью. Но как ты его нашёл, дорогой? Мы ничего не знали о том корсиканце, который похитил наш цветок из сада. Нарисовав портрет по фотографии, он принёс его брату, а встретил живую Андриану... Все эти годы мне снился сон о её возвращении. Я уже так стара, пришло время покинуть этот мир, но так хотелось узнать о судьбе моей лучшей подруги. Прости меня, Дарио, не приехала проводить в последний путь племянника, твоего брата. Трудно мне уже выходить за калитку сада, - смахивая набежавшую слезу, произнесла тётушка Беттина. - Проходите в дом, там ждут вас мои угощения.
- Времени у нас очень мало, тётушка. Нам надо спасать маленькую девочку, похищенную негодяями, - ответил Дарио. - Сейчас я навещу своих друзей в полиции, а мои попутчики тем временем отдохнут, особенно сеньора Мария.
- Я пойду с тобой, Дарио, - возразил Эжен. - Нет времени на отдых. До назначенной встречи осталось три часа. В городе меня не знают. И будет лучше, если я, под видом туриста, ознакомлюсь с церковью Святого Джакомо. Надо многое предусмотреть.
- Отлично, дружище! Так и поступим. Мне ещё надо заехать в банк и снять деньги со счёта. За сеньорой Марией заеду через пару часов, - сказал Дарио и пошёл к машине.
Эжен вышел из машины за два квартала от церкви. Купил в киоске путеводитель по Кальяри и неторопливо направился к церкви, находившейся за пределами городской стены.
Хитёр мерзавец, - подумал он. - Наверняка ему всё здесь знакомо и он предусмотрел пути отступления. Справиться с пожилой женщиной не составит труда. Но в таком случае, он где-то поблизости держит и девочку. Если они вообще решили её отдавать.
Размышляя таким образом, Эжен остановился у входа в церковь, развернув путеводитель. Вчитываясь в текст, периодически поднимал свой взгляд на уютненькую церковь с колокольней, в плотном окружении других построек. О квартале Вилланова ему многое рассказывала когда-то его матушка, любившая свой город до самозабвения и сильно тосковавшая по нему.
Из дверей церкви вышел служка, внимательно оглядел всё вокруг, не обращая внимание на Эжена. Этих туристов он насмотрелся за годы службы. Эжен обратился к нему на французском. Посмотрев на Эжена скользящим взглядом, служка ответил на итальянском:
- Не понимаю вас, сеньор, - и усмехнувшись добавил, глядя в сторону: - жрал бы своих лягушек дома и не путался под ногами. Носит вас зимой и летом.
Этот на стороне вымогателей, - подумал Эжен, входя в церковь. - Что он высматривал на пустой улице? Хилой бестия, но ножик наверняка припрятал в складках своей одежды.
Церковь была пуста, лишь у стены стоял парень крепкого телосложения. К нему и направился служка. Парень показал на Эжена кивком головы.
- Турист! Лягушатник с проспектом в руках. Говорит только на французском, - ухмыльнулся служка, говоря громко. - Спроси его, что он хотел от меня.
- Месьё, вы что-то спрашивали? - обратился парень, на сносном французском.
- Хотел уточнить будет ли служба и когда, - с улыбкой на лице ответил Эжен, направляясь к нему. - Хочу посмотреть без спешки. Много слышал об этой церкви.
- Смотрите. Службы сегодня не будет. Через час или два церковь закроется. Падре приболел и сегодня будет приборка. А пока наслаждайтесь. Не вижу у вас фотоаппарата, а то вы бы могли и поснимать, уплатив немного вот этому служке, - басил парень, ковыряясь в зубах.
- Есть, есть, - быстро ответил Эжен, доставая из рюкзака фотоаппарат. - Спасибо большое!
Эжен уплатил служке. Сумма тому показалась приличной и он засуетился, предлагая пофотографировать в закрытых пределах церкви. Крепыш не возражал.
Закрытая от глаз прихожан часть церкви изобиловала дверями. Некоторые были открытыми и взору открывались комнаты с инвентарём. В дальнем конце коридора слышны были голоса. Сердце Эжена затрепетало, там явно был слышен детский голос, но он увлечённо снимал фрески на стенах, ни одним мускулом лица не показав своё волнение.
- Падре здесь живёт с семьёй? - спросил он служку.
- Вот пристал лягушатник! Знает ведь, что я ничего не понимаю, - вслух произнёс тот.
В самой церкви Эжен снимал более полчаса. Его не торопили. На одной из скамеек оставил крышку от фотоаппарата и путеводитель. Поблагодарив, вышел из церкви и пошёл по направлению к тому месту, где расстались с Дарио. Тот его уже ожидал. В глубине машины сидела сеньора Мария, лицо её было очень бледным.
- Явно, девочка в церкви. Знаю комнату, где она находится. Сколько там всего человек - мне неизвестно. Видел служку и ещё одного крепыша. Службы не будет, - ввёл он в курс Дарио, располагаясь на заднем сидении рядом с сеньорой Марией.
- Падре два дня назад слёг с инсультом. Лежит в больнице. Пока в сознание не приходил, - поделился информацией Дарио. - К церкви будет подтянута группа карабинеров. Помощь нам окажут. Друг предположил, что инсульт падре спровоцировали именно события, связанные с похищением девочки. Стали известны имена похитителей. Часу хватило, чтобы всё разузнать. Оба отпетые негодяи. На остров прилетели под чужими именами.
За полчаса до назначенного времени сеньора пошла к церкви. Ноги у неё подкашивались. Эжен, насвистывая, шёл по другой стороне улицы. Церковь была закрыта. Сеньора Мария с трудом открыла тяжёлые двери. Эжен быстро пошёл к церкви. В церкви уже никого не было. Но как только Эжен сделал несколько шагов, появился служка. Эжен пошёл к нему навстречу, говоря на французском, а подойдя, одним ударом руки вырубил его, уложив на пол между скамейками. Входная дверь приоткрылась и вошёл Дарио с двумя вооружёнными полицейскими весьма высокого ранга.
Показав на дверь в закрытые пределы, Эжен первым вошёл в коридор. Навстречу к нему спешил знакомый уже персонаж с пистолетом в руке.
- Вам, месье, следует покинуть церковь, - грубо сказал он.
- Я кое-что здесь оставил, - ответил Эжен, идя не останавливаясь.
За знакомой дверью раздался крик сеньоры Марии. Эжен кинулся вперёд. Похититель успел выстрелить, ранив его в бок, но это не остановило Эжена.
Сбитый с ног парень отчаянно сопротивлялся, но на подмогу уже бежали Дарио и полицейские. Дверь в комнату в конце коридора открылась, оттуда вышел второй преступник, толкая впереди себя сеньору Марию.
- Дайте мне уйти, или я её убью, - громко прокричал он.
- Уходи, парень! Бери деньги и уходи, - тихим голосом ответил Дарио. - Если ты что-нибудь сделаешь с девочкой или этой сеньорой, то тебе не уйти. Это говорю я, Дарио Гвидиче.
По звериному озираясь, ведя перед собой женщину, преступник дошёл до двери, выходящей во двор церкви и, оттолкнув от себя сеньору Марию, быстро выскользнул на улицу. Оттуда раздались его крики... Из открытой двери, громко рыдая бежала Ирма.
- Взяв деньги, они не думали отдавать Ирму. Та сеньора потребовала и деньги, и девочку, - произнесла сеньора Мария и потеряла сознание.
Один из полицейских перевязывал рану Эжена. Кто-то вызвал скорую и Эжена с сеньорой Марией увезли в больницу.
Продолжение следует...