Всё-всё,
к чему не прикоснись, –
то будоражит, как «Мартини»,
то бельевой верёвкой –
вниз,
с башкой моей посередине.
Увековечим же разрыв,
как ты хотела,
это просто:
на постамент –
азы золы
и счастья горстка.
Расстанемся –
и всё пройдёт,
и даже то, что будет после:
твой приземлится самолёт,
мой поперхнётся
далью
поезд.
Я распущу проводников,
и погоню пастись плацкартный
среди таинственных миров,
где через день бывают марты,
где не найти, где не найти
ещё таких очей печальных,
где тополя – пирамидальны,
как одеяло на плоти…
Не пьяница, не истукан;
и за версту, пожалуй,
видно,
когда в горячке пну стакан,
что глины лишь наполовину
во мне;
а нервы – никуда:
господний брак без углеводов,
облом отмычки вместо кодов,
святая,
Боже,
но –
вода!
До драки – ...
… «быть или не быть»,
до пены на губах от жажды
любить,
любить,
любить,
любить,
чтоб вместе в звёздах отражаться!