Я брожу бледной тенью по городу,
Мне здесь нечего больше ловить.
Отрастить под Толстого бы бороду,
Свет продажных витрин матом крыть!
Над вокзалом кружат тихо вороны,
Они, видно, согласно со мной –
Уходить надо с этого города,
Хоть он – самый на свете родной!
Поезда его даже оставили,
Словно родственник бедный, вокзал –
Приютился у башни он странником
И не в силах податься назад.
Написал бы, поэт, вновь вокзалу ты,
Прочитал бы пред местной толпой,
Прямо в центре, что нынче как замкнутый
На улыбке её роковой…
Эх, мадам, как же Вы надоели мне,
Вся душа исписалась на Вас.
Я молился, ей-богу, неделями,
Чтоб Вы мне уделили хоть час.
Вы своей необъятною гордостью
Затопили всю память мою,
Как из рая, из чёрных глаз новостью,
Затмил сердце смурной Гамаюн.
Но всё! Сказкам конец… Станет лебедем
Мой утёнок бедный без крыл,
Многоточие воронов в небе вам
На прощанье бы я подарил…
Но поклон бы, прощаясь, бил городу,
Что без Вас, да и с Вами стал пуст!
И вокзал, что мне как символ гордости –
Не у трассы запыленный куст,
Сохранит память сердца высокая.
Телевышка душевным костром
Ярче Эйфеля башни, сотканной
Из одной позолоты простой!
Уходить, уходить, бежать спутанным
На приволье полей и лугов,
Надоел мир, где мат стал мне спутником,
Где дешевле, чем спички, Любовь!
Душу травят театры и улицы,
Грязно-масляный слов гашиш
Где вдыхал этой пламенной умницы,
И из сердца, увы, не сбежишь!
Свет витрин только ярче и пафосней,
Звёзды, будто бы спички, малы,
Загорятся. А месяц ни парус, нет?
Ночью в пятые мчит всё углы…
А сейчас тишина предзакатная,
Многоточие чёрных ворон.
Льётся в душу всё Мгла необъятная
Из неведомых миру сторон,
Из открывшихся мне лишь сторон.
Июнь 2018