Джульетта, девочка моя!
Когда бы в жизни грех прервался,
Пришло бы все в оцепененье.
Чтоб подтвердить своё уменье
Придётся мне начать с нуля,
Хоть сотню раз я зарекался.
В тот год жара звалась дурманом,
Ну, а любовь звалась тобой.
Я ждал звонка и каждый вечер,
Наверно, был тобой замечен,
Поскольку был смешным и пьяным
Твой раб, твой царь и твой плейбой.
Зачем считать чужие годы,
Вернее счёт счастливых дней.
Оставь печали на потом.
И всё же верится с трудом,
Что у Беды лицо Свободы,
И дальше будет всё трудней.
Я заболел, сорвался с круга,
И, начиная с четверга,
Я вспоминал всё, что хотел,
И всё же вспомнить не сумел,
Надежда – ревности подруга,
Мне не нужна иль дорога?
Взорвусь, рехнусь или повешусь,
Поскольку шансов никаких.
Но, чёрт возьми, так много сил,
Что лишь одно б я попросил.
Одно, но этим я утешусь:
Сиянием в глазах твоих!
Хоть раз губами бы, руками
Коснуться милого лица.
И танец, как всему начало,
И ночь, и как ты закричала…
Мы, верно, были дураками,
В тот раз с заката до конца.
Джульетта, девочка моя!
Знай, жарким летом всё – фигня.