Этот белый день, этот чистый лист,
в его ясности — укоризна.
Я и сам был чист, по пролёткам свист,
а теперь и пряма тропа мне извилиста.
Колокольный звон. Как смешна мне русь.
Велики до пят чапаны косые.
Их чужого мгла, за своё берусь.
Только всё полёт, и апрельский дождь, пацаны босые.
Мы не строим сами, но продаём.
Медяки считая, вздыхаем в парках.
Наберу дождя и грозы взаём,
а отдам росой с первых спелых маков.
И не страшно жить, облака летят.
Всё друг к другу цветёт и жмётся,
первой пыли пух, желтизна утят,
и горчица слепого солнца.
Мне откроют дверь, позовут войти,
за чужим столом я дождусь рассвета.
Есть у шаткой оттепели свои пути,
и один лишь путь у холодного лета.
Будем печь и шить, будем петь и петь.
На свои дороги не хватит нала.
Будем ждать и жить. Будем тратить медь,
чтоб она оскоминой не бренчала.