Шёл себе шёл, одним зимним пасмурным утром, по многим знакомой Московской метродавке, никому особо не мешая, лишь изредка пропихивая вперёд особо замечтавшихся господ, немного вышедших из строя такого затейливого и ладного механизма, один лишь взгляд на который дарит незыблемую веру в человеческую сплочённость и некую важную общую цель, которая неслышным стуком звучит где-то в глубине у каждого участника, непременно в унисон, невзирая на возраст, национальность и политическую ориентацию.
Так вот, шёл себе шёл и вдруг почуял, как чья-то мерзкая стопа, нежданно негаданно, с явным злономерением ступает на мою мозолистую, повидавшую и так немалое пятку, а вернее на пятку пусть не новых, но по-своему любимых и дорогих мне кроссовок. "Вот ведь пидорас", - понял я не оборачиваясь. Ну понял и понял, таких инсайтов в день, лично мне приходит по несколько пачек, со временем на них перестаешь обращать внимание, как и на большую часть болтовни головного ****абола, ругающего и нахваливающего все, что ему вздумается ругать и нахваливать, безропотно попадая под многие, некоторые, кстати, даже немного разумные статьи законодательства, в том числе об оскорблении чувств верующих и ей подобных.
Но в этот раз, то ли от уместно съеденного завтрака, то ли от недавно прошедшего Рождества, то ли от Чижа, поющего мне из наушников, про пацифистские значки, то ли от всего вместе да чего-то ещё в добавок, во мне что-то возмутилось.
"А какого, собственно, ***? Совершенно незнакомый тебе человек, возможно даже с каким-нибудь доблестным прошлым, вполне вероятными двумя высшими образованиями, заслугами перед семьёй и, может быть, обществом, позволил себе, скорее всего не совсем специально, под давлением окружающей среды и граждан, отдавить тебе всего навсего нечаянно пятку, а ты его раз! И в пидарасы. Не совестно ли тебе, милый друг?"
Я крепко задумался. Но как же. Да разве поступает так хороший человек? А вдруг он умышленно? Покуражиться вдруг ему, пидорасу, вздумалось, вот он и совершил этот подлый акт. А? А вдруг я вовсе не случайная жертва, и он следил за мной от самого вагона? А если так все и каждый начнет? А? Если вся вот эта толпа, вдруг ни с того ни с сего на меня ополчится и начнет играть друг с другом в пятнашки, пытаясь раскатать мои пятки в пельменный фарш? Что мне, их всех пасхальными зайцами звать?
"Ну что ты несёшь." - справедливо заметил голос справедливости. "Нет, ты подумай. Такой же, как и ты человек, для кого-то родной и любимый, с интересной работой и скорее всего увлечениями. С целым набором прекрасных человеческих ценностей и большой книгой мелким почерком хороших его поступков. С Ириной Ивановной классной руководительницей, выдававшей ему со слезами на глазах аттестат без единой тройки об успешном среднем образовании. С первой любовью в детском саду, и совершеннолетней первой половой связью на выпускном в институте."
С одногруппником Стасом и преподавателем по химии Павлом Кандратьевичем,- язвительно вставил я.
"С мечтами о космосе и светлом будущем всей великой российской нации!" - чуть громче продолжил голос. "И вдруг, на тебе! Пидорас. Без суда, следствия и возможности реабилитации честного имени!"
Так продолжалось весь не близкий путь до работы. Выдуманный гражданин по очереди, то обрастал орденами, спасенными котятами, медалью за отвагу, чертежами новейшей подводной лодки, небывалыми победами в спорте и тремя любовницами, то покрывался нежной любовью к исключительно российским сериалам, дьявольской чешуей, усами гитлера, участием в некоторых парадах и, почему-то милицейским погонами, с занесением особых заслуг в личное дело. Под конец я понял, что через чур много думаю о воображаемых пидорасах и отложил разговор до вечера. Голос тихо стоял надо мной весь день, сурово ожидая обещенного продолжения, между делом подсовывая мне факты о моих промашках, некоторые из которых, по его заверениям, были посерьёзнее отдавленных пяток незнакомым гражданам. В ответ я нервно насвистывал что-то про пошел нахуй. В общем, день прошел в серьезных раздумьях.
"Ну, что скажешь?" - не выдержал голос уже в самой кровати. "Снова сделаешь вид, что дело закрыто за сроком давности?"
Ладно, доставай весь список невинно мной оскорбленных, приказал я, выдерживая марку даже в таких не простых обстоятельствах, мысленно себя похвалив за смелость и смекалку.
"Весь?"
Так точно. Ох, нихуя себе, Война и Мир. Ладно, готов и к этому. Как следует поплевав на новенькую, только что изготовленную печать "реабилитировать всех скопом" с факсимиле на ней же, я одним взмахом воображаемой руки отправил всех бывших пидорасов в честные граждане. Вот так вот, одним кликом. Каждый вечер можешь подавать эти списки, а лучше раз в месяц. Доволен?
"Хитрая жопа."
Сам такой. Спать давай. Тяжёлый был денёк.