Пучина успокоила свой нрав,
Волна утихла, как и не бывала,
Как-будто Мир от подвигов устав,
Уснул, укрывшись мягким одеялом.
Лежит повсюду тишь да благодать,
Чего ж желать, казалось бы, охота,
И кто-то мыслит – Можно всё отдать
За этот миг! И мучить день зевотой.
И погрузившись в сумрачный наркоз,
Который мозг и душу в плесень втянет,
Он сменит рифмы на циничность проз,
Пока стремленье к жизни не увянет.
И обретя безветрия позор
(Со штормом страшно в море повстречаться),
Резвится жизнь на блюдечках озёр
И вместе с ней пируют домочадцы.
А шум волны за тридевять земель,
Увы, в дорогу утром не поманит,
Корабль его давно уж сел на мель,
И никого он счастьем не обманет.