Светлеет день, пропитанный апрелем,
И явней аромат весны. В саду
Михайловском слышнее птичьи трели,
Он, третий летний, с первым наряду,
Проснулся. Любопытствует. Созрели
Раскрыться почки, и с теплом в ладу
В чугунном кружеве чудные птицы
Мечтают улететь, чтоб возвратиться…
Октава
Развилась в итальянской поэзии XIV века, достигла расцвета в поэзии Возрождения у Джованни Боккаччо и стала традиционной строфой стихотворного эпоса итальянского и испанского Возрождения («Неистовый Роланд» Лудовико Ариосто, «Освобожденный Иерусалим» Торквато Тассо, «Лузиады» Камоэнса). Заключительное двустишие строфы обычно служит для афористического вывода или иронического поворота.
Октава в других европейских литературах применялась в переводах и подражаниях. В XIX веке Байрон использовал октаву в лирико-сатирических поэмах «Беппо» и «Дон-Жуан». Блестящим примером октавы в русской поэзии стала поэма Пушкина «Домик в Коломне» (1830):
Четырёстопный ямб мне надоел:
Им пишет всякий. Мальчикам в забаву
Пора б его оставить. Я хотел
Давным-давно приняться за октаву.
А в самом деле: я бы совладел
С тройным созвучием. Пущусь на славу!
Ведь рифмы запросто со мной живут;
Две придут сами, третью приведут.
«Домик в Коломне» стал образцом для произведений «Сон статского советника Попова» А. Толстого, «Две липки» Фета и других. Октава удобна как для больших поэм, так и для небольших лирических стихотворений, например, «Октава» Майкова:
Гармонии стиха божественные тайны
Не думай разгадать по книгам мудрецов:
У брега сонных вод, один бродя, случайно,
Прислушайся душой к шептанью тростников,
Дубравы говору; их звук необычайный
Прочувствуй и пойми… В созвучии стихов
Невольно с уст твоих размерные октавы
Польются, звучные, как музыка дубравы.
В русском стихосложении октавы пишутся 5-стопным или 6-стопным ямбом; мужские и женские рифмы обычно чередуются (правило альтернанса).
Сицилиана