НИКОЛАЙ. РАССТРЕЛ ПОЭТА
Он думал в ожидании расстрела,
читая облаков лихую весть,
он думал: Если б Троя не сгорела,
я славил бы тебя, Всевышний, днесь.
Я славил бы тебя во дни смятенья,
когда копыта в клочья землю рвут,
и убиенных скомканные тени
по пажити пылающей бредут.
Я славил бы тебя во дни отчаянья,
когда уже надеяться невмочь,
когда руке, просящей подаянья,
нож окровавленный дарует ночь.
-Убий! Убий!- на огненных плакатах.
-Убий! Убий!-иль будешь сам убит.
И женщины, что в муках нас рожали,
-Убий!- бормочут средь могильных плит.
-Убий! Убий!-призывный клич эпохи.
-Убий! Убий!-мычит немой урод.
-Убий!-орет бесстыдная дуреха.
-Убий!- хрипит истерзанный народ.
Убить? Иль лучше быть убитым,
расстрелянным и сброшенным в овраг.
Оплачет Муза смертный час пиита,
сжимая лиру в маленьких руках.
Застонет ветер, закричат вороны,
и зарябит холодная вода…
Под хмурым небом, серым и огромным,
потянутся на север поезда.