Как мне хочется видеть свою Евпаторию,
Посидеть среди близких хороших друзей,
Не хочу умирать на чужой акватории,
Хоть украдкой хотел бы смотреть на своих дочерей.
Я уже старый, мне 80 лет
И наскитался я, как волк по тундре,
Мне бы топчан да тёплый туалет
И, чтобы без тревог и без полундры.
Теперь я сдачу хулигану не верну,
А вместо сдачи жалобно промямлю
И тихо к его ножику прильну,
И сколько скажет – столько отслюнявлю!
Я власть не попрошу, что б защитить
Меня от шантажа и ограбления,
Но впору хулиганов попросить
Избавить от излишнего спасения.
Мою деменцию не вылечить лекарством,
Болезнь Альцгеймера запущена давно –
С тех пор, как Горбачёв пропукал государство,
А Ельцин превратил его в дерьмо.
Пять раз мне оперировали грыжу
И чудом не отрезали яйцо,
С тех пор свою мошонку плохо вижу,
Когда меж ног нагну своё лицо.
А иногда смеюсь во весь опор,
Когда по рёбрам травма защекочет,
Или когда отсутствует напор
И струйка литься с пениса не хочет.
Буровики от Севера поймут
Откуда появляются калеки,
А их ничтожный, жалкий, лёгкий труд
Не сбудется «судьбою человека».
А в Евпаторию я больше не вернусь
И дочерей своих я больше не увижу –
Переаклиматизации боюсь,
Мне жаль, что медицину с детства ненавижу!