Дом зарастает деревьями и травой.
Он пока обитаем, но почти неживой.
Обычная жизнь переходит в шорох растений,
в птичью возню -
им здесь - сплошное везенье -
этакое растительное и птичье ню.
Жизнь человеческая идёт на спад -
Странное дело - такой отпад
от мелких страстей, пустых желаний,
уход в невольное обаянье
Всех этих в общем-то ненужных вещей -
крылоплесканий бабочек, божьих коровок, едоков - клещей.
Иначе всё видишь на этой мелкой волне -
всё извне.
Смотрящим в ночное небо - ирисов цвет и абрисы – звёзды -
глазам привольно - бесконечно глубокий отдых.
Красиво.
Мир замещается какой-то иной, скрытой силой.
Главное - никакого насилья.
Жизнь идёт своим естественным ходом -
каждый по одиночке, по законам природы.
Течёт по невидимым проводам или плывёт по водам.
Предназначено свыше - значит, тому и быть.
Кому-то по течению ветра плыть,
кому-то почти незаметно светить.
Нет никаких грязных следов -
всюду живой, нетронутый, беспрерывный покров,
кое-где разбавленный бубенцами цветов.
Люди - почти пришельцы из туманной млечности.
Среди деревьев мерцает их звёздная лестница.
Они блуждают среди стволов, почти касаясь друг друга.
В их свечении - вся округа.
Разглядывают что-то в полуночной траве -
то, чему положено быть на этой земле:
ромашек пуговки, стебельки - стрелки, листья – тарелки -
всё иное, чем днём. На этом косогоре пустом
рождается какое-то другое зрение, очень чистое,
по пологу ночи рассыпалось росы монисто.
Каждой букашке - своё место на этой тризне -
свершается великое постижение жизни -
всё сущее - в равновесии небесного смысла -
качается земли коромысло.
Но это уже не тревожит сердце - всё мимо -
земля принимает оболочку иного грима -
один из секретов всесущего мима.
Небесное и земное совсем рядом - близко.
Они смотрятся друг в друга, находят общие
черты и знаки -
им неведомы другие люди и их собаки.
Бродить по траве шуршащей -
жизнь ощущать сквозящей.
В этих глубинах всё видно насквозь,
даже торчащий в сердце ином гвоздь.
Всё говорит со всем - это единый хор.
Голоса сливаются, струятся из земных и небесных пор.
Шёпоты листьев и звёзд звучат часами.
Может быть, чьи-то души пытаются говорить с нами?
Как хорошо в этих зарослях прорастать,
обхватив корнями земли пружинистой пядь.
Осенью - со сгоревшими листьями
неразличимой, пепельной стать.
Весной - прорваться сквозь эту снасть,
прель, завязи, древесного сна докуку -
легка присказка жизни - сон в руку!
Пустыня сущего кишит голосами -
прислушайтесь: это мы сами,
только уже далеко-далеко,
под самыми небесами.