Так много думается, вспоминается и переживается. Далеко уносит память. От самых таких уже далёких детских лет и до дней, в которых живу сейчас .
Что бы ни делала, чем бы ни были заняты руки, много проносится в памяти. Она скучать не даёт и радует тем, что она есть.
Вспомнилось как ещё девчонкой, сидя на крылечке, наблюдала полёты самолётов над Волгой. Наверное, это были тренировки или испытания лётной техники на точность поражения: летит самолёт, за ним на тросе или фале продолговатый, цилиндрической формы предмет. И этот предмет люди почему-то называли «колбасой». А за ними на каком-то расстоянии летит другой самолёт, как бы преследуя и атакуя цель.
Или , как в небе самолётик выделывает фигуры высшего пилотажа и пике, и бочки.
Наверное, это были испытательные полёты новой или отремонтированной авиационной техники…
Да, был завод, строил самолёты, назывался «Комбайн». Много рабочих мест, люди работали, кормили свои семьи. А однажды пришёл народ то ли после выходного, то ли после праздничных дней на свой любимый завод, а завода нет. Все с землёй сравняли, будто и не было его. Как это горько, бестолково, глупо, грустно и преступно.
Как перед нашей Заречной улицей был большой пустырь. На него свозили всевозможную послевоенную железную технику. Что-то ремонтировали на рядом расположенном ремонтном заводе, что-то резали и отправляли куда-то.
Вскоре площадку очистили от железа. Зимы тогда были снежные, площадку заметало снегами глубокими, и мы, играя, вываливались в сугробах. А ближе к весне снег подтаивал, разливалась вода большим катком, и ребятня, привязав к валенкам «снегурки» или «канадки», у кого какие были, с удовольствием катались. А если у кого никаких коньков не было, делились – и на одном коньке прокатиться по льду тоже было в радость.
Как позднее на этом пустыре построили несколько деревянных, одноэтажных жилых домов для руководящего состава Покровского Механического завода и два кирпичных двухэтажных общежития для рабочих.
А дальше - Государственная конюшня и несколько домов, в которых жили работники конюшни с семьями.
На конюшне содержались кони. Это были такие красавцы! Их и в Москву возили на Сельскохозяйственную выставку.
Мы, детвора, иногда видели, как то одного, то другого жеребца выводили на разминку, и он на длинной корде гарцевал по кругу .
А иногда запрягали в лёгкую двуколку и ездок, натянув вожжи, мчался по тракту, по ровной утрамбованной дороге, как по ипподрому. Ах, какое это было великолепное зрелище!
Зимой - в лёгкие сани и, «скользя по утреннему снегу…», зрелище тоже отрадное и для глаз, и для души!
А родная школа... Деревянная, одноэтажная... В Великую отечественную войну и в послевоенное время была госпиталем до поры,пока не был вылечен последний солдат
, и госпитальные палаты стали нашими классными кабинетами.
Нас не только грамоте учили, на уроках физкультуры нас учили бросать гранаты,ползать по пластунски. На уроках легкой атлетики толкать ядро, метать копьё. Осваивали прыжки в высоту через планку, тройной прыжок.
А в нашем Машиностроительном техникуме все студенты боялись преподавателя по сопромату Дёмина Владимира Александровича. Такая грозная слава о нём ходила не потому, что он имел фигуру и о осанку борца, а за его беспощадную требовательность к студентам. Я, наслушавшись рассказов о его строгости, буквально тряслась от страха. И когда в первый раз вышла к доске отвечать урок по сопромату, мне открылось, что это такое, когда трясутся коленки.
Как набережную Волги укрепляли толстыми стволами осокорей, а они взяли и зазеленели! Это было такое весёлое чудо!
Фаина Георгиевна Раневская, великая актриса, автор многих знаменитых афоризмов, цитат и высказываний, произнесла как-то такую фразу: «Мысли тянутся к началу жизни – значит, жизнь подходит к концу». Наверное, она права.
Ну, что же, она была и есть, и спасибо ей за всё!
Помню всегда!
22.03.2019г.