…радость – с тобой разговор.
Радость – мерцанье реки.
...надежда – родство крови
с булыжными мостовыми городов,
окольцованных знаками прошлого,
с птицами, вьющими гнезда
на чердаках старых усадеб…
Я выбираю путь к одиночеству и кладбищенскую природу.
Руки опускать в теплую воду,
Где на дне – ржавчина и тусклая стружка латуни.
Мне – уйти в те области, на стертых картах которых,
Были отмечены условные поселки, полигоны,
Метеостанции, взлетные полосы и полосы отчуждения.
Где уже нет ничего, кроме буйства бурьяна,
Травы, поглощающей рьяно обломки, бешено жрущей
Тонкие струйки ртути, кислот, щелочей.
Мне – эта природа, ущербная мякоть растений,
Устилающих рухлядь жилья подобьем мещанского плюша.
Злорадство? Страданье? – Тоска…
Вывихнутый понтонный мост уходит пирсом
В заросли ольхи.
Вот – заболоченные области абсурда. Мне – они.
Мне – свист тишины в искареженных, поднятых к небу
Металлических спицах.
Мне – одичалых улиц путаница в никуда.
Мне – курить на гнутых рельсах среди крапивы.
До Тебя далеко. «Далеко в шалаше голоса…»
1990 годы.