Все химеры тождественны снам.
Прерван сумрачный крик петушиный.
И все демоны снова в домах,
а все ангелы снова в вершинах.
Может, кто-то сидит при свечах,
хоть недолго уже до рассвета.
И с блаженством в прикрытых очах,
потянулось к извечному небо.
Удивительно дымчато тут.
И стоят три гонца, каменея.
Нити судеб три пряхи прядут
и блуждают по улицам вейи.
И мудрец уже сны досмотрел,
а писец всё кропает и пишет.
Злой ревнивец в мечтах овдовел.
А пространство всё видит и слышит:
и все скрипы в сварливых петлях,
и ответы, что стоят вопросов.
Как невинный младенец в руках,
спит в очерченном круге философ.