В жизни бывают такие ситуации, когда медицина бессильна, врачи разводят руками, и ничего не остается делать от безнадежности, как обращаться к бабкам - знахаркам, как к последней инстанции. Для деревень это обычное дело, да и, наверно, в каждой деревне такая бабка имелась, к которой шли со всеми своими недугами. А во время войны совсем было плохо с медиками. Вот про такую бабку я и хочу вам рассказать.
Бабка эта была всем бабкам бабка, не смотря на свой довольно молодой возраст, но талант знахаря у нее был, как говорят, от Бога. Жила она в деревне Внуково, и называли ее с теплом и уважением - наша Марфушенька Ефимовна. Какие слова она знала, что при этом чувствовала, когда шептала над миской воды и умывала ребенка, когда правила мужикам и бабам животы, вправляя грыжу, появившуюся от тяжелых сельскохозяйственных работ, а правила не только своими чувствительными руками, но и умудрялась править при помощи черенка веника; то рожу заговаривала, то зуб, то ребенка от родимчика спасала, даже в родах помогала...одним словом, уникальная Марфушенька была, с золотыми руками и добрым сердцем, но никогда и ни от кого не брала плату. А то, что люди приносили с благодарностью ей, раздавала соседям и детям, говоря: "Оно не всегда надо о себе только думать, так можно и душу дьяволу продать, если не делать добра."
Как-то раз приходит к ней сосед - инвалид. На фронт его не взяли, вот и остался на селе (оказывается у него корова заболела, не встает) и стал умолять помочь поставить ее на ноги: "Марфушенька ты наша, чудотворница, спаси, помоги нам, ведь у меня семеро по лавкам, а без коровушки, без молочка нам совсем худо будет."
- "Да что ты, Макарыч! Отродясь животных не лечила."
- "А ты спробуй, Марфуша, вся надежа ведь только на тебя, а ежели что, то винить тебя не стану, как Бог даст! - продолжал уговаривать сосед.
- "Ну что же, - вздохнула Марфа, - давай попробуем."
Вымыв тщательно руки с мылом, накинув на плечи полотенце, она прихватила еще и бидон с водой и направилась к соседу в сарай. А сосед шел следом и все приговаривал: " Дай Бог тебе здоровья, дай Бог!"
В сарае был полумрак, в дальнем его углу лежала корова. Она только ухом дернула при появлении людей. Марфа наклонилась к ней, ласково погладила по голове, спине и что-то шепнула в ее ухо. Потом, не спеша, Марфа заговорила воду и протерла ею животное. Так продолжалось несколько дней. И вот однажды, при Марфином появлении, корова приподняла голову и слабо, протяжно замычала. - "Да какая же ты молодец, значит, скоро поднимешься,"- поглаживая бока корове, приговаривала Марфа...
И правда, корова с трудом, но поднялась на колени, потом на ослабшие ноги, что дало возможность зафиксировать ее в таком положении специальным способом, подвесив ее за передние и задние ноги. Несколько дней Марфа еще наведывалась к корове в сарай, совершала только ей известные ритуалы, и ей удалось поставить на ноги животное. По деревне разнеслась новость, что даже корову Марфе удалось спасти. Чем могла, Марфа помогала людям. У всех женщин мужья были на фронте, поэтому они, переживая за своих мужей, частенько приходили к Марфе поговорить и просили ее погадать: "Кинь карты, жив ли мой? Что-то давно весточки от него нет. Душа не спокойна." И что бы Марфа им не говорила, все сбывалось. Как у нее это получалось, спроси ее, она бы и сама не смогла ответить, но какое-то ее чутье срабатывало.
У нее самой муж с первых дней войны ушел на фронт в звании капитана, получил ранение и лежал в госпитале. После госпиталя у него было в запасе три дня, чтобы вовремя прибыть в часть, и он решил заехать домой, понимая, что за это по головке его не погладят в военное время, но не мог он не воспользоваться такой оказией, тем более, что село было недалеко от госпиталя, уж очень ему захотелось хоть одним глазком увидеть свою любимую Марфушу.
Андрей приехал в форме, с табельным оружием, все, как полагается боевому офицеру. Ни слова не говоря Марфе, он спрятал свою портупею и оружие на самом дне кованого сундука, забитого до верху вещами. Все-таки за табельное оружие он отвечает головой, а женщине об этом и не надо знать - лишние для нее переживания. Быстро пролетело полдня, Андрею удалось поправить изгородь и крыльцо дома, и надо было рано утром уезжать на фронт, да вот беда нагрянула нежданно: в деревне появились дезертиры, сбежавшие с фронта, трое дюжих парней, которые и ворвались ночью в дом Андрея, избили его до полусмерти за оказанное сопротивление, очистили погреб и скрылись.
Марфа лечила его своими способами, совсем не думая о просроченном времени. Ведь Андрей должен быть в части еще три дня назад. И тут за Андреем приехали военные и арестовали. Что с ним и куда его увезли, Марфе ничего не было сказано. Только и услышала она последние слова одного из конвоиров, обращенные к ее Андрею: "Решил отсидеться возле бабьей юбки? А это уже дезертирство." Андрей пытался все объяснить, но его и слушать не хотели, да и что слушать, когда факт налицо. Так и увезли Андрея...Началось следствие... Андрей подробно все рассказал, как на духу, что произошло и где можно найти оружие, надо только съездить к нему домой, но следователь не верил или не хотел особо заниматься этим, по его мнению Андрей просто тянул время. Так Андрей оказался самым виноватым в этой ситуации, оказывается, что он, по словам следователя, уклонялся от фронта, поэтому и избавился от табельного оружия.
Был назначен Трибунал, который должен был вынести приговор Андрею. Марфа переживала за мужа, выясняла в военкомате, что с ним, но толком добиться ничего не смогла, единственное, что удалось ей узнать, что будет суд над Андреем. - "Ка- кой суд? За что? Почему? - ломала она голову, ведь ею все было подробно описано в объяснительной.
Накануне суда видится Марфе сон: Андрей жив... и как-будто умоляет ее найти табельное оружие, спрятанное им в сундуке, и что его нужно принести в военкомат и под расписку сдать, а если не найдет и не сдаст, то больше живым она его не увидит." Не помня себя, Марфа соскочила с кровати и, не чувствуя холод под ногами, босяком бросилась к сундуку и, действительно, на самом его дне увидела портупею и кобуру с пистолетом. Кое-как дождавшись утра (ей казалось, что часы остановились), она поспешила в военкомат.
Суд состоялся: Андрея все-таки обвинили в дезертирстве, а обвинения в утере табельного оружия с Андрея были сняты, благодаря его жене Марфе. Андрея направили в штрафбат, где кровью он искупил свою вину. Честь его была восстановлена. Подлечившись, Андрей снова уехал на фронт, откуда написал письмо своей жене, выражая в нем свое признание и любовь. Он восхищался ее удивительным чувством предвидения, умением лечить и помогать людям, и особенно был благодарен ей за свое спасение.