Эта ночь как усталость от вялотекущей интриги:
Сквозь неоновый свет проступает чернильная грязь.
Моим черным рукам не нужны твои белые книги.
В них прописано то, что я знала, когда родилась.
Бесконтакная нежность, как азбука морзе, наивна:
Три коротких гудка и наотмашь в разомкнутый быт.
Я плохой проводник в край неведенья, древний и дивный.
Я оттуда пришла и звалась по преданьям Лилит.
Моим черным словам не нужны твои белые смыслы,
Я так долго жила, что прощалась на всех языках.
Разговоры о вечном всегда упираются в числа.
Лишь они и пребудут, когда мы рассыплемся в прах.