Позже Шпаликов писал
Свои строчки на почтамте,
Заходил в огромный зал,
Точно в ад спускался Данте.
Брал перо и брал чернил,
Пару бланков к бандеролям,
И чего-то все чертил,
Бланки на столе пристроив.
Сильно пил. А кто не пил?
Не заглядывал вовнутрь
Загнивающих стропил?
Не крушил в припадке утварь?
Не гонял в ночи чертей,
Не скитался по знакомым,
На последней, на черте,
Выходя с трудом из комы?
Все мы мазаны одним
Миром и одной усладой,
Если надо – полетим,
Но кому все это надо?
Обожженный, как поэт
Изнутри, московский Данте,
Точно в личный кабинет
Входит в здание почтамта.