Кровь не стекает по ножу,
а вязью липнет к нержавейке.
Холодный эфес рвёт губу,
мешая две крови на клейкой,
сырой, обветренной щеке.
И не вздохнуть, и не пошевелиться,
и лезвие ножа, прижатое к щеке, к скуле,
и лезвие ножа, должно быть, отражает лица
с другой, воздушной стороны бытия и жизни.
Глаза в глаза. Вопросом на вопрос.
Игра натянута, как сталь, смешением крови
на лезвии ножа, в сердцах и в Небесах, и пересох
от долгого молчания язык.
Свет Солнца обезценивает взгляд,
шум листьев, свист и щебет птиц, и тихий, дальний крик,
увидевшего свой предел.
И пот стекает по брови,
чтобы почувствовать на вкус железо.
И шаг назад не сделать. Моргая веком на острие давить.
И только выдохнуть в ответ, почувствовав разрезы
на коже, сердце, на лице,
на Небе, в шраме горизонта,
когда осталось ждать, прижавшись к лезвию плотней,
не думая, не реагируя на вкус во рту, на блики Солнца
на отражении лиц на стали. На ноже.