Я вспоминаю всё, что пережито,
Листая годы в прошлое, назад.
И удивляюсь, сколько не забыто,
Как много тайники души хранят!
В далёком сорок первом с мамой на пароме
Плывём в Карлюк, покинув отчий дом...
Я с детворою бегаю по лестницам в плавучем новом доме.
Какие чудеса открыл нам тот паром!
Я вижу на волне у трапа два прекрасных,
Два белых лебедя качаются в воде,
Игрушки две из целлулоида. Я их так вижу ясно.
Не может быть, чтобы приснилось это мне.
Потом густая темнота Туркменской ночи душной.
Барак. И наша справа первая от входа дверь.
Я многое забыла в жизни прошлой,
Но эту комнату я вижу и теперь.
Топчан стоит из досок настоящих
И карта на стене вместо ковра.
И мамин туалетный стол - фанерный ящик
Из-под нехитрого багажного добра.
Единственная куколка, которую зовут Светлана.
За занавеской примус на столе.
Старалась, как всю жизнь, создать уют там мама,
Повесив занавесочки из марли на окне.
Отец был призван в армию, в училище в Казани.
Два года был под немцем Таганрог.
Я не могла тогда понять, как трудно было маме,
Как много выпало на долю ей волнений и тревог.
Понять мы можем то, что сами пережили,
И только много долгих лет спустя,
Сама став мамой, бабушкой, я поняла,
Что жили они на этом свете для меня.
Не помню я дедулю, дядю Женю.
От них остались только старые фото*.
И возвратить их мне из жизни той никто не сможет,
И полюбить меня так, как они, не сможет уж никто.
Смотрела, как на сказочное чудо,
Боялась ближе подойти, вздохнуть,
Когда на величавого верблюда
Садилась мама, отправляясь в путь.
Был транспортом верблюд (а чаще - серый ослик)
В глухие кишлаки... Антисанитария там цвела.
И мама, может быть, совсем не долгожданной гостьей
На ослике упрямом им цивилизацию везла.
А я хозяйкой в доме оставалась.
Помочь старалась маме, как могла.
Однажды так доприбиралась,
Что чудом лишь барак наш не сожгла:
Чтобы красиво было, чтоб блестело,
Я керосином натирала пол и стол.
Чтоб оторвать меня от этого большого дела
На запах кто-то из соседей к нам зашёл.
А как была вкусна из чечевицы на воде похлёбка!
Её я прямо из кастрюльки ложкой ела.
И хоть была я девочкою робкой,
Из садика сбежать не раз посмела.
О подвигах моих мать знала понаслышке.
Однажды, помню, в яму рядом с МТС** нырнула.
Была я в ярком красненьком пальтишке...
Успел какой-то дядя вытащить меня... Не утонула.
Ещё я помню горы. Их потом увижу
Я на картинах Рериха. Они
Несли в себе таинственность и вызов
Чему-то, что понять мы так и не смогли.
Ещё я вспоминаю, как письмо мы получили,
И мама плакала, когда письмо читала.
Освободили Таганрог***. А дедушка мой умер.
Я, что такое смерть, тогда не понимала.
Болела мама. Взяв за ручку чайник,
Я шла к арыку, чтоб набрать воды.
И помню, как я жмурилась отчаянно,
Чтобы не видеть череп лошадиный у тропы.
........................................
Мелькают станции, проносятся составы,
В сорок четвёртом едем в Таганрог, домой...
Я помню, падала стена в Ростове на вокзале****.
Какое счастье - не было людей под той стеной!
Как жили, как мы выживали, я не знаю.
У нас, детей, свои заботы и дела.
У мамы бруцеллёз... И ноги отказали.
Весь груз забот на плечи бабушка взяла.
И мне заданья есть, но это не обуза:
Сорвать крыжовник и шелковицу собрать,
Нехитрой мельничкой смолоть для каши кукурузу.
А за работой песни можно распевать.
Бабуля научила петь "Ревэ, тай стогне".
Ещё про Стеньку Разина. Да, ту,
Когда прекрасную, как в сказке, персиянку,
Он мощным взмахом в волжскую бросал волну.
Ещё про синий скромненький платочек,
Про огонёк девичьего окна.
И про письмо, где точки вместо строчек,
Чтоб догадалась девушка сама.
.....................................
И вот Победа!! Радость на рассвете!
И смех, и слёзы, встречи впереди!
13.07.2004 г.
* Дедушка умер в августе 1942г. в оккупированном немцами Таганроге.
Дядя Женя пропал без вести осенью 1941г. в боях под Москвой. Он был
лётчиком, вылетел на задание бомбить немцев и не вернулся.
** МТС - машинно-тракторная станция.
*** Таганрог освободили 30 августа, 1943г. Два года мы не получали писем.
****Ростов-на-Дону был одним из самых разрушенных во время войны городов.
От вокзала осталось несколько стен с пустыми глазницами окон.