Слушайте, жители Лимба, грядёт ураган!
Косят сухие ветра златогривое поле.
Дымом кровавым чадит пробуждённый вулкан.
Башенный колокол, чёрный от пепла и смоли,
с каждым ударом рисует круги на воде
неприкасаемой, озеро боли – священно.
Эхо звенящее множится, быть ли беде?
Мы суеверны, у нас тишина драгоценна.
* * *
В мире живых размышляет седой Бенедикт
и молоком запивает остатки щербета.
Вдруг поперхнулся… Прозрение! Вынес вердикт.
В ухе звенит. Накрывает окно кабинета
дрожь грозовая. Но тихо парят божества,
фреску под сводом ласкают витражные блики.
И нестерпимо, ужасно болит голова,
он как Пилат, а мигрень – это мука Великих.
Тёмная лестница. Полки. В наушниках – Бах.
Пальцы скользят между пыльных страниц фолианта.
{Всё же какая-то тайна в библейских листах
много приятней, чем ересь мечтателя Данте}.
Папа трясёт колокольчиком, требует чай.
К Лимбу летят Серафимы, на гарпий похожи.
Матери стонут – младенцы украдены в рай.
Боже…