Маркуша ехал с работы в полнейшем унынии. Самая тайная его мечта сегодня накрылась, как говорится, медным тазом. Рыжеволосая красавица Дашка сказала:
- Лучше целоваться с крабом, чем с Маркушей...
Ах, Дашка... Как она была красива! Она была красивее даже самой тёти Клавы из бакалеи за углом. А ведь тётя Клава - признанная красавица с замысловатой причёской в виде башни из волос нежно-фиолетового цвета. Маркуша почти с самого детства часами простаивал в бакалее, тайно любуясь тётей Клавой и обмирая, когда её снисходительно-рассеянный взгляд ненароком скользил по нему. А когда та наконец-то обращала внимание на странного мальчика в нелепых очках, он конфузился и покупал какие-то макароны или сахар. Но поступив на работу в небольшое конструкторское бюро и увидев там Дашку, Маркуша сразу же забыл тётю Клаву. По Дашке вздыхали все: кто тайно, а кто и явно. И Дашке это было хорошо известно.
И вот сегодня произошёл крах всех сокровенных мечтаний Маркуши. Женская половина их маленького трудового коллектива оживлённо обсуждала кандидатов на внимание Дашки, а Дашка с упоением критиковала всех и каждого, нисколько не стесняясь Маркуши, чей кульман стоял рядом со столом Дашки.
С крабом... Почему с крабом? При чём здесь краб?! Маркуша чуть не плакал. У него и раньше не было никаких иллюзий на свой счёт: самый молодой и самый малорослый из всех сотрудников бюро Маркуша был белобрыс, конопат и жутко стеснителен. Он уже давно смирился с насмешливыми прозвищами: Маркуша-Каркуша, Макушка Маркушки и даже Марковка. Но вот краб!..
- Что за несчастливая у меня судьба! - вздыхал Маркуша и краешком сознания представлял,как из редких волосинок на лысине дядьки, сидящего впереди Маркуши, вылезает краб. Светло-оранжевый, с чёрными бусинками глаз и почему-то фиолетовыми клешнями. Краб двигался бочком по дядькиной лысине, смешно отодвигая клешнями жиденькие пряди волос. Вдруг дядька поднял руку и попытался почесать макушку. А краб... Краб цапнул дядьку за палец. От дядькиного неожиданно тонкого визга у Маркуши заложило уши. Краб был настоящий! Светло-оранжевый. С чёрными глазками-бусинками. С фиолетовыми клешнями. А ещё у краба были пухлые перламутрово-розовые губы, которые он сложил для поцелуя.
От такой сюрреалестичной картинки Маркуша начал нервно хихикать. Дядька оглянулся и теперь уже сиплым басом заорал:
- Держи хулигана!
Странно... Маркуша ведь никуда не собирался убегать. Да и хулиганом он никогда не был.
Тут толстая одышливая тётка с пакетами, полными продуктов, бросилась к Маркуше, притиснула его к сиденью и, воняя смесью дешёвых духов, пота и селёдки с луком, прошипела:
- Ишь! Расселся, хулиган! А ещё очки надел!..
Маркуша совсем растерялся. Дядька, орущий на разные голоса, вонючая тётка и разноцветный краб, которого в трамвае, ну, никак не должно было быть...
Маркуша открыл глаза, почувствовав на лице что-то мокрое и шершавое. Краб? Волна? Песок? Но нет, его лицо протирала мокрой салфеткой девчонка с синей чёлкой и пирсингом на верхней губе. Серёжка в пирсинге была в виде маленького крабика. Девчонка чмокнула губами в воздушном поцелуе и... Маркуша снова закатил глаза.
- Маркуша... Мааарк... Ну, Марк! - откуда-то издалека звучал Дашкин голос.
Дашка никогда не разговаривала с Маркушей по-доброму, участливо, а вот сейчас в её голосе звучала тревога пополам с нежностью. От этого в уголках глаз собрались слезинки и защипало в носу. Маркуша шмыгнул носом и... проснулся. Рядом с ним, победно задрав заднюю лапу вверх, тщательно умывалась и нежно помуркивала старая рыжая кошка Дашка.