Восточным ветром одинок и волен я,
но не подвластен сплину и печали –
вам одиночество тоска, а мне семья,
мы с ним об этом целый день вчера молчали.
И горных ветров братьев наших вихрь,
и свист степных, надзнойных и барханных,
обнимемся, сплетясь, откуда ни возмись
окрутит северный льдяным своим дыханием.
Я весь смешение воздуха и тьмы,
рассветов, зарождённых в миг заката,
я сам клубок, дитя внебренной кутерьмы,
мой краток вздох, я высь, где нет возврата.
В моей крови поток, струящийся наверх,
всегда наверх, ведь нет у ветра доньев,
я саваном-фатой без смысловых прорех
укрою землю в день суда под перезвонье.
Я весел, юн и свеж, и нет мне дела до
меня хулящих – то пустое, я повсюду,
моё рождение тайна, волшебство,
смирись, пока ещё ходячий тлен, я – чудо.
И только я в последний твой отбытия час –
когда почти свободен, хоть ещё и дышишь,
приму в объятия, путы развязав: ты среди нас,
теперь ты – мы, и песнь любви мою услышишь.
Лишь только я в последний твой наземный час –
ещё ты дышишь, но уже почти свободен,
объятия распахну, оковы раскидав: уже ты среди нас,
теперь мы – ты, ты наконец-то к жизни годен.
Совьёмся же в полёте, новый брат,
тебя мы ждали – ждали, но не торопили,
я каждым дуновением тебе рад,
объединения миг мы всей душой растили.
Теперь ты снова своеволен и открыт,
весёлый, дерзкий, вольный и лохматый,
оставшимся внизу отправь, как крик:
не надо слёз, мы встретимся ещё когда-то.
ЛА
15 января 2019 г.