Лилиенкрон. Смерть герцога... Пер. А. Добрынина

Андрей Добрынин
Смерть герцога Гандийского

Что, Цезарь Борджиа, пустил ты в дело?
Всего милей удавка или яд.
Ты видишь окровавленное тело?
Кто убивал? Как умирал твой брат?
Неужто ревность к брату одолела?
Кричит сестра… Все женщины кричат.
Ты не стерпел соперника в инцесте?
А может, Сфорца приступили к мести?

Твой брат и герцог едет к переправе,
А тень, коня преследуя бегом,
Взывает к осторожности, – но брави
За платье дергают и бьют клинком,
Потом по горлу… Хрип. Конец расправе,
И меньше сделалось одним врагом.
В крови и прахе Цезаря обидчик,
И кружится над ним домовый сычик.

Позднее: к Тибру два простолюдина
Осла с поклажей за узду ведут.
Мертвец обвис по сторонам хребтины,
Тут – голова и руки, ноги – тут,
И в мусор накопившийся и в тину
Ныряет труп, лишь пузыри идут.
Всплывает нечто, в темноте алея –
Камнями топят епанчу скорее.

Убийцу так и не разоблачили,
Всё знал один лишь Александр Шестой,
Но боль он спрятал в собственной могиле,
При жизни же молчал отец святой,
А Цезаря убийства не тягчили.
Или Орсини мстил? Вопрос пустой.
О богозверь, изгой последний самый,
В твоем гербе недаром бык упрямый.

А ты, Лукреция, сестра Чезаре,
Проклятая, – дай на тебя взгляну!
Не поддаваясь человечьей каре,
Бежала ты в далекую страну
Художников, взошла на трон в Ферраре
И вот доселе тешишь сатану
Своею мукой. Поздно смог понять я:
Мы, люди, рады этому проклятью.

Мы, люди, наши родовые вины
Кому-то одному вменить хотим;
Иудиным лобзанием змеиным
И Сплетней мы изгоя заклеймим
И в ад столкнем, и в тучные долины
Мы, блея ханжески, засеменим.
Вот худшая черта людской породы,
О ней молчат законов наших своды.

Родриго-Александр, ты знал все это –
Servus servorum, Sua Santita, –
В веках оставшись вроде силуэта:
Лишь контуры, в которых темнота.
Валенсианки, дамы полусвета,
Вануцца, Джулия… Ведем счета
И судим Рим по правилам Альтоны,
Однако у любви свои законы;
Любовь остудит наш судейский пыл,
Ведь ты своих детей и впрямь любил.

Пояснения: Франческо, герцог Гандийский – старший сын Родриго Борджиа, папы Александра Шестого. Был убит при загадочных обстоятельствах. Вероятнее всего, убийство организовал его младший брат Чезаре, стремившийся стать главным наследником отца. Кроме того, сестра Франческо и Чезаре Лукреция, находившаяся в кровосмесительной связи с собственным отцом и с братом Чезаре, незадолго до убийства стала явно оказывать предпочтение Франческо, так что возможным мотивом убийства является ревность.
Сфорца – самая знатная и влиятельная миланская семья того времени. Джованни Сфорца был первым мужем Лукреции Борджиа. Александр Шестой принудил его к разводу по причине якобы полового бессилия.
Брави – бандиты, наемные убийцы.
Орсини – знатный род из области Романья, смертельные враги семьи Борджиа. Один из Орсини был женат на Джулии Фарнезе, которая затем стала любовницей Александра Шестого.
Феррара – третьим браком Лукреция была замужем за Альфонсо д’Эсте, герцогом Феррарским, и правила в Ферраре и после его смерти.
Servus servorum – раб рабов (лат.); Sua Santita – прибл. «Святейший» (лат.) – титулы Папы Римского.
Валенсианки – намек на то, что до переезда в Рим Александр Борджиа был архиепископом Валенсии.
Альтона – город на севере Германии, в Шлезвиге. Стоит на Эльбе, примыкает к Гамбургу. Альтоной также называется один из районов Гамбурга.