Кабир. Грантхавали. Глава о нищенстве

 
Просил подаяния Господа ради один у другого,
однако Невидимый в сердце его так и не появился.
Не встретил Гобинда он, пламя страстей не залил, и оно все сильнее.

И чтобы наполнить живот, день и ночь он просил подаянья,
но так и остался с гордынею власти, обета, увы, не исполнив.    

Гуру - он хозяин для тех, кто ему в услуженьи.
Чтоб шерсть получить, привели в дом овцу,
но она съела хлопок, хранящийся в доме.
 
А гуру - богатый купец, в его доме товара разносчиков много.
Но он имя Рамы не молвит устами, он - жаждет.

И странствует гуру с корзиною, полной желаний.
Он, не волнуясь об имени Рамы, металл признает лишь.

Как жаден в век Кали хозяин, в шу медную мелочь сбирая
при-возле ворот у раджи, как корова на поле чужом он прожорлив.
 
Как жаден в век Кали хозяин, растет его алчность.
Как деньги его занимают - все время проводит, считая.
 
Век Кали насколько порочен - не встретишь в нем муни.
Лишь алчные там, лицемеры, обжоры -  в почете!
 
Но Веды четыре прочтя, не привязаны к Хари пандиты.
Сжал урожай свой Кабир, но пандиты все ищут на поле.
 
И гуру мирские - брахманы, noдвижникам они - не гуру.
Что в Ведах запутавшись, губят свои они жизни.
 
Шакт - как веревка: от влаги становится крепче.
Без Буквы и гуру, повязан, бредет он к Джампуру.
    
Пандит, словно джайн, воду пьет, процедя через сито.
Но, ссорясь с соседями, счастье свое он  теряет.
 
Без толку болтает о Боге; любовью не ранено сердце.
И, наставляя других, сам попал в пропасть Ямы.
   
Так, заперты в клетках, премудростям учат других попугаи.
И всем наставленья дают, но ничто не поняв, они только.

Чужой урожай наблюдая, зевают свои урожаи.
Свой рот, поучая других, лишь песком забивают.    

Так месяц средь звезд - уважаем, когда ж восход Солнца,
скрывается месяц подобно как звезды на небе.
 
Пусть с виду красив он, и словно из инея крепость,
но солнце восходит - и тает луна,
что и горсти водой не наполнишь.
      
Повымерли люди в паломничестве с омовеньем.
Хоть Раму они повторяли губами, но смерти подластны.

Хоть поселись ты в Каши, хоть пей воду из Ганга.
Но не спасешься без имени Рамы - так молвит Кабир, слуга Рамы.

Я уж объяснял: как, схватившись за хвост у овцы, океан бытия переплыть?
С гордым видом мне люди твердят: "соблюдаю долг религиозный».
Hе осознав заблуждений, с грехами из мира уходят.
 
Весь мир здесь повязан как жертвенный цепью:
"мой", "твой".
И семья, сыновья, все подобно траве, вновь и вновь, все - сгорают.