Вчера потеплело, сегодня морозно,
Звенит даже воздух от этого танца.
Под снежным покровом таится угроза.
По городу, не соблюдая дистанций,
Летят конькобежцы без прав на рекорды,
И я между ними скольжу, наблюдая,
Как тычутся туч лошадиные морды
В ладони земли, где рассыпан без края
Холодный скрипучий сверкающий сахар
С изрядно подмешанной солью по вкусу.
Под топот воздушных копыт не без страха
Ведут тротуары по прежнему курсу.
Да все ерунда - это вовсе не топот,
Вокруг тишина, снега шорох шершавый.
Из праздности в будни спешит автостопом
Наш город заштатный, по-своему шалый.
Проходишь местами, знакомыми с детства,
И вдруг из поземки, из дымки вечерней
Послышится спор непростого соседства
Двух равных конфессий, великих учений -
Течет по ступеням каскадом фонтана
Классический стиль, музыкальная школа
Тревожит дремоту и форте, и пьяно.
Но стоит свернуть - и разряд рок-н-ролла
Внезапной загадкой встречает из окон,
Где студия звук направляет на запуск,
И ветра порыв, увлекаемый роком,
По насту ведет параллельную запись.
И нет ни помехи, ни противоречий
В безбашенном драйве и чопорной ноте.
Случайное место их камерной встречи
Искрит, как "шабли", и бурлит, как наркотик.
Сугробом на голову эти подарки -
Внезапная кода звучит отовсюду,
На струнах сосулек подъездные арки
Качают, качают свою амплитуду
В горящие окна, в гудящие двери,
И кажется - в центре огромного зала
Стою и ушам своим больше не верю,
А верю тому, что зима подсказала.
Секунда, другая - и близок катарсис!
Но вдруг - все замолкло, погашены окна
И в школе, и в студии. Кто же, как сталось,
Их песням на горлышко встал так жестоко?
Ведь, вроде бы, музыка - странное дело! -
Кому она может мешать и наскучить?
Я вслух говорю: "Как луна пополнела"
Она застеснялась и прячется в тучах,
За пегие их лошадиные спины,
И там затаилась, быть может, краснея.
Прости мне, луна, я твоей половины
Не стою, хоть век бы скитался за нею.
Я понял, кто тот неизвестный и строгий
Хозяин, не давший развития теме,
Кто нам проложил снеговые дороги
И дал нам команду идти по ним - Время...
Как мы говорим: "Нам пора. Очень поздно",
Так вторим себе: "Подожди. Слишком рано".
Вчера потеплело, сегодня морозно -
Как байка о двух половинках стакана.
Как время решит, пишем мы разнарядки,
И графики чертим, и строим лекала,
Возводим плотины, и башни, и грядки -
И рушим, когда развлечения мало.
Пока что одни лишь сердечные чувства -
Последний оплот, временам не подвластный.
По мудрости этой лечусь и учусь я,
Со всем остальным подневольно согласный.
И музыка наших заснеженных улиц
Дарует мне ритм: уно, дуэ, тре, кватро!
И свет заоконный, скрывающий тьму лиц,
Как взгляд благодарный из амфитеатра,
И где-то кричащий капризный ребенок
В соседнем дворе чуть тревожит... но все же
Ведь он - это я. Выходя из пеленок,
С собой много детского взял я, похоже,
И детскую радость, и детскую легкость,
И детскую - что уж - жестокость и скупость,
На темя, как шапку, надел недалекость,
В карман вместо паспорта - честную глупость.
И шрамик на пальце, и в сердце морзянка,
И глаз голубой, на котором поведал
Свои размышления - все это взято
Оттуда, из глупого детского кредо,
Согласно которому был не приучен
Реальность и миф отделять друг от друга,
И до сих пор мастер бесформенным тучам
Приделывать гривы, хвосты и подпругу.
И будь тишина или дальнее эхо,
Да всхлипы снежинок на теплой ладони -
Во всем этом музыка, ей не помеха
Зима на воинственном кованом троне.
А время - оно безусловно над нами,
Зажжет нас и выключит, если захочет.
Но нет его сил совладать с письменами,
Вкрапленными ветром в снега этой ночи,
И нет его сил управлять хит-парадом,
Что мне был без звука, без слуха показан.
Небесный табун тихо слушает рядом,
Кося округлившимся бархатным глазом.