Клонясь усталой и седой
главой, растратив нити
её, ломясь под клеветой,
не стал дыханьем сытый.
Не стал счастливым и юней,
и званым гостем, мужем,
певцом любовным при луне,
огнём твоим при стуже.
А стал забвенцем я небес,
печальней дна болота,
чернее, чем палёный бес,
мертвей, чем в яме рота.
И при вопящих стал немым.
Цвет взора, дум изжился.
Кем должен стал, и не иным.
Не там, не так родился...
Я стал, а лучше бы погиб
при первом крике, свете.
И не узнал бы чар богинь,
о людях, нашем лете...