Стоял в ожидании Музы
рояль одиноко в кустах.
Он верил: такие союзы
свершаются на небесах.
Он был преисполнен мазурок,
романсов, задумчивых пьес;
от "вальсов собачьих"
и "мурок"
хранил его смешанный лес.
А в городе N, по соседству,
росла его Муза, как лань,
дарила ей улица детство,
а дом только
трепку да брань.
Девчонке хотелось -
преочень! -
большой пианисткою стать,
чтоб в платье черней
черной ночи
на сцене звездою блистать.
И мелом она на дощечке
накрасила клавиш ряды
и, тихо
присев на крылечке,
на все нажимая лады,
играла неясные грёзы,
полеты куда-то в мечтах...
и нот неозвученных
слезы
блестели на смуглых щеках.
Шли годы, и вот небо эхом
назначило час перемен: сияя, рояль переехал
в дом Музы своей,
в город N.
На крышке его роза в вазе
и клавиш рисованных ряд, под ней,
не поднятой ни разу,
сном вечным мелодии спят.