Григорию Войнеру
Серебряное зеркало мое.
Лицо святое, чистое белье.
Сейчас тебя обрядят, погребут.
И что мне тут еще, зачем я тут.
Приглянешь сверху, как бреду одна,
куда глаза по облаку без дна.
И каково же дальше мне идти,
припоминая, что могла спасти.
Да побоялась дважды окунать
одежды в ту же ладожскую гладь.
Теперь вся вечность мне - бенгальский дым,
в котором мы на кухне говорим.