Возвращение в царство Пл. Глава 20 И меркнет свет

   
 
 
 
                Глава 20…         И  меркнет  свет…       



   
       …Ещё не осознав до конца, что встретился с самим собой в этом
заповеднике остановившегося времени, поднял погремушку и взмахнул ею, и
именно в тот момент, услышав звук… и, как ни странно, узнав его, он осознал…
реальность этого мира…      
 
                Кир Булычёв,   роман «Посёлок»    
 
 
 

 
 
        Пока в котле варилось мясо молодого стегозавра, путешественники
продолжали возиться с трофеями.
Теперь частями разделывали цератозавра, поэтапно снимая шкуру грозного зверя.
        Во время этой работы они заметили, что вокруг потемнело. 
 
        Подняв головы, убедились, что небо по-прежнему безоблачно, а вот с Плутоном что-то происходит: 
на диске появились тёмные пятна, вследствие чего излучение ослабло. 
        Наравне с этим стало менее жарко. Температура, с утра достигавшая почти тридцати градусов по шкале Цельсия, заметно снизилась. Лёгкая прохлада, безусловно, пришлась, как говорится, ко двору. Но вот эти внезапные сумерки... «Пятна на Солнце» – знакомые, но такие тревожные… 
    - Ядро нашей планеты, оно же центральное светило подземного мира, находится, несомненно, в последней стадии горения, проявляя сходство с потухающей красной звездой, которых во Вселенной хватает. С этим явлением – пятнами на Плутоне – мы уже столкнулись во время прошлой экспедиции, – сказал Каштанов.   
    - Пройдут какие-то сотни лет, а быть может и целые тысячелетия, прежде чем здесь, на цветущей внутренней поверхности планеты, воцарятся мрак и холод, и вся чудом сохранившаяся доисторическая жизнь погибнет! – воскликнул Боровой. 
    - По крайней мере, если это явление обладает периодичностью, мы можем предполагать, что сумерки в Плутонии наступают примерно раз в три года – предположил Папочкин.   
    - Но в том лишь случае, уважаемый Семён Семёнович, если между появлением пятен в 1914-м году и сегодняшним событием не происходило иных «затмений», - возразил Каштанов. 
    - Действительно, – поддержал его Макшеев, – мы ведь находимся под землёй лишь только месяц, около того – и опять сталкиваемся с подобным явлением. В четырнадцатом году, если бы мы находились в подземном мире хотя бы полгода, можно было бы точнее определить периодичность местных «затмений». А так… возможно, сумерки, вызванные пятнами на красном светиле, возникают здесь два, три, а то и пять раз в год!      
        Путешественники привыкли видеть Плутон только сквозь пелену тумана или густую облачность. Сейчас пелена разошлась, и «красно солнышко» предстало во всей своей красе. На Плутон теперь смотрели совершенно свободно, даже не щурясь. Подземное – вернее, внутриземное – светило напоминало предзакатное Солнце, когда единственная звезда нашей Солнечной системы насыщается красными тонами, «фильтруя» свои лучи сквозь атмосферу Земли. 
        На отчётливом диске Плутона виднелись тёмно-пурпурные пятна различной величины и формы. Диаметр подземного светила казался чуть больше солнечного.  Почва, трава, река, деревья вокруг – всё приобрело розовые и даже красноватые оттенки, как частенько бывает на поверхности Земли в тихие часы перед закатом.  И здесь образовалась оглушительная тишина, если слово «оглушительная» к тишине применимо – вдруг замолкли птицы, исчезло жужжание насекомых, затихли далёкие голоса зверей в лесу.  Лишь река по-прежнему журчала своими водами, спеша куда-то на север, к одной лишь ей ведомой цели.      
        В промежутках меж низкими кучевыми облаками, перекрашенными Плутоном в насыщенный розовый цвет, виднелось удивительно чистое небо. Но не голубое, как над внешней поверхностью планеты, а тёмно-синее, с нежными лазурными переливами, напоминавшими северное сияние. 
        Боровой воспользовался случаем, чтобы проверить свои наблюдения почти трёхлетней давности. С помощью приборов он измерил угловой радиус Плутона и его точное положение над условным горизонтом.  Полностью подтвердились прошлые данные:  внутриземное светило находилось точно в зените, как «замирает» полуденное Солнце над экватором. А угловой радиус Плутона составлял по-прежнему ровно двадцать минут. В то время как угловой радиус звезды по имени Солнце – менее шестнадцати минут.   
        Вполне естественно, что на тёмно-синем небосклоне Плутон казался покрупнее Солнца.   
    - Если в ближайшем или отдалённом будущем Плутон погаснет, и весь этот волшебный мир ждёт неминуемая гибель во мраке и холоде, мы просто обязаны спасти хотя бы часть животных, забрав их на поверхность Земли, – твёрдо сказал Папочкин. 
    - …И растений! – добавил Гриша. – Древние растения тоже надо сохранить в особых реликтовых садах! 
    - Наши лодочки никак не тянут на роль Ноева ковчега, даже если мы соорудим из них катамаран, – возразил Макшеев. – Один медведь скоро будет весить, как полноценный и упитанный участник экспедиции!  Мелких ящеров мы ещё как-то сможем запихнуть в клетки, которые ещё предстоит сделать… 
    - По крайней мере, будущие экспедиции надо бы организовать именно с целью спасения древней Флоры и Фауны планеты! – горячо воскликнул Рогацкий, – и устроить для них заповедные оазисы на безлюдных океанских островах! 
    - Да, - согласился теперь Макшеев, – такие экспедиции потребуют напряжения сил многих сотен людей. К подобному труднейшему делу следует привлечь правительства разных стран – и всевозможных Рокфеллеров!  А то их денежки только зря накапливаются в «отдельно взятых» карманах.   
    - А назвать заповедные островные оазисы, например, можно… зоологическими парками Юрского периода! – продолжал мечтать Гриша. 
    - Почему только Юрского? – улыбнулся Каштанов, – и Мелового периода, и Третичного... Подозреваю, что скоро мы встретим и представителей Триасовой фауны.
        Продолжая разговор, без спешки пообедали и прилегли вздремнуть. Рогацкий, которому спать не хотелось, остался на дежурстве, зарядив два ружья – одно разрывной пулей, другое мелкой дробью. 
        Вокруг по-прежнему царила тишина. Собаки тоже спокойно спали, заняв «посты» по бокам своей пещерной воспитанницы, мордочка которой была измазана сгущённым молоком. Спящий медвежонок шумно сопел носом и подёргивал пухлыми лапами – что ему снилось, нетрудно было предположить. Время от времени или Генерал или Майор поднимались и, покрутившись на месте, нюхая воздух вокруг, опять ложились на траву. 
        Справедливо решив, что, если б собаки почуяли опасность, обязательно залаяли или хотя бы заворчали, Гриша с чистой совестью предался сладостным мечтам о будущих парках Юрского периода на поверхности Земли. 
 
        Через пару часов отдохнувшие участники экспедиции один за другим возвращались к прерванным делам. Решили, что, пока сумерки царят в подземном мире, плыть далее по реке небезопасно, лучше остаться в лагере – и тем временем привести в порядок накопленные трофеи. А также совершить пару-тройку ближних экскурсий – с тем, чтобы пополнить не только  научные коллекции, но и запас мяса на будущее.
Можно и навялить впрок мясо стегозавра, которое оказалось на удивление нежным и вкусным.   
    
  Так, в хозяйственных заботах и коротких экскурсиях, вылазках в лес, и прошли четыре
неотличимых от ночи дня – точнее, восемьдесят пять часов, по истечении которых
лик Плутона посветлел, тёмные пятна исчезли, а друзья
продолжили свой путь вниз по реке.      

       
 
 
 
 

 
 
 
 

 
  ...продолжение следует...