Возвращение в царство Плутона Глава 8. Антарктида!

    
 
 
            Глава  8.                А н т а р к т и д а      


   
 Особенно его пленяла ИСТОРИЯ – бесчисленность поколений, каждое из которых жило,
 воевало, строило, сменяя друг друга на Земле.
  Миллиарды людей и миллионы событий, связанных сложным клубком отношений…    
   
                Кир Булычёв,   роман  «Посёлок»      







  Заправившись всем необходимым в Пуэрто-Десеадо, как было запланировано (хоть и почти на два
месяца позже установленного срока), экспедиционное судно двинулось к Антарктическому полуострову.
  Далеко по правому борту оставалась  Огненная Земля. 
 
  Эти весенние для Северного полушария месяцы оказались настоящим испытанием здесь – в умеренных и приполярных южных широтах царила осень.   
      
        Погода испортилась. Небо затянуло свинцом низких туч.
Моросил неприятный, холодный дождь, который к полудню 29 апреля превратился в колючий снег.   И с первых чисел мая осенний снег с дождём преследовал экспедицию почти ежедневно. 
        Плавучие льды, небольшие айсберги попадались всё чаще и чаще. Команда корабля удвоила бдительность, чтобы не столкнуться с каким-нибудь коварным айсбергом, если тот вдруг вынырнет из тумана. 
        Февраль – самый тёплый месяц для здешних краёв – давно миновал, и подойти к берегу Земли Королевы Мод оказалось весьма проблематично. 
        «Ариадна» должна была высадить экспедицию со всем необходимым снаряжением у мыса Норвегии в Тюленьем заливе, и спешно отходить на север, пока льды не сковали сотни километров океанской поверхности. Предполагалось, что в августе и сентябре судно ляжет в дрейф у крайней границы плавучих льдов, между пятидесятой и шестидесятой параллелями южной широты, а в первой декаде октября начнёт продвигаться обратно к Земле Королевы Мод, чтобы забрать на борт участников экспедиции. 
        Седьмого мая корабль пересёк Южный полярный круг. Солнце красным шаром катилось над самым горизонтом, готовясь нырнуть за эту линию до весны.       
 
        Уже на следующий день туман сгустился до того, что всё вокруг словно потонуло в молоке. Ветер к вечеру стих, и всю ночь пришлось простоять на месте, чтобы не налететь ненароком на льдину. К утру оказалось, что «Ариадна» стоит буквально в двух шагах от большого ледяного поля. 
        Туман расползался и клубился под лёгкими дуновениями ветерка. Вскоре ветер усилился. Матросам пришлось весь день длинными баграми отталкивать от бортов напиравшие льдины. Опять заволокло небо, разыгралась метель – хотя календарная зима должна была прийти через месяц, в июне. Но за полярным кругом холода приходят раньше, и путешественники были готовы к испытаниям.
        Следовало спешить, всеми силами пробиваться к берегу, но волнение на море, густо покрытом льдами, лишь усиливалось. 
        Прибрежные ледяные поля пришли в движение, гулко сталкиваясь и с треском нагромождая многометровые торосы.  Участникам экспедиции пришлось прийти на помощь команде и тоже вооружиться баграми, поскольку льдины, окружив, буквально атаковали «Ариадну». 
        К полудню десятого мая метель наконец утихла, и проглянуло солнце. «Ариадна», окружённая льдинами, дрейфовала у самого края высокой, не менее двадцати метров, ледяной стены. 
    - Вероятно, это барьер из материкового льда, подобный тому, что мы встретили два года назад у северной Земли Фритьофа Нансена, – заметил Труханов столпившимся на палубе товарищам. – Он опоясывает почти весь антарктический берег. Придётся искать подходящее место для высадки, здесь мы никак не пристанем к берегу, хотя до него рукой подать. Слишком высоко…
        Вскоре впереди показался скалистый мыс.  Перед ним ледяная стена чуть отступала и маленькая но удобная бухта позволила совершить высадку на берег. 
        Всю ночь на корабле кипела работа. Все очень спешили, мысленно благодаря погоду за любезно предоставленную возможность выгрузить внушительный экспедиционный багаж и несчастных ездовых собак, истосковавшихся по твёрдой почве под ногами. 
        В эту ночь на корабле никто не спал. 
 
        На другой день, ближе к вечеру, собрались на прощальный обед – или, скорее, ужин – в уютной и ставшей такой привычной кают-компании «Ариадны».   
        Здесь окончательно решились вопросы о дальнейшем плавании судна, сроках и мерах для оказания помощи экспедиции, если она вдруг не вернётся в установленный срок.  Решилась и неопределённость касательно Рогацкого – Гриша тоже включён был в состав полярной санной группы. Теперь пятёрка полярников-«подземников» пополнилась ещё одним добровольцем.  Кстати, Григорий хорошо помнил профессора Каштанова по университету, хотя на его лекции не ходил, всё же совершенно иная специализация – Гриша вместе с Клеоповым в студенческие годы сделал хорошую работу по урбанофлоре Харькова и к тому же неплохо знал полярную флору и растительность умеренного климатического пояса.  В общем, Рогацкий сейчас как бы заменял ботаника Громеко, принимавшего участие в прошлой, северной экспедиции.   
 
        Нарты, запряженные собаками, должны были двигаться на юг – по расчётам Николая Иннокентьевича, около пяти недель, то есть практически до середины июня. По пути экспедиция, учитывая северный опыт, через каждые сорок или тридцать пять километров должна была оставлять небольшие склады провианта и топлива.  Таким образом, груз, влекомый собачьими упряжками, уменьшался и, кроме того, люди и собаки обеспечивались питанием при возвращении. Ведь предполагалось, что на обратном пути груз научных трофеев и коллекций окажется не маленьким. 
 
        Наутро «Ариадна» салютовала из обеих своих пушек отъезжавшей экспедиции. 
 
        Николай Иннокентьевич напутствовал друзей: 
    - Многое на этом трудном пути вам знакомо и привычно. Как на Земле Фритьофа Нансена, вход во внутреннюю полость нашей планеты, скорее всего, будет окутан густым туманом. Разница температур снаружи и внутри планеты не может не сказываться и в окрестностях южного входа. Но, всё равно, вам надо быть готовыми к любым сюрпризам Антарктиды и Плутонии. 
   
 
 После тёплых дружеских рукопожатий на берегу самого южного и самого холодного материка Земли, куда экспедицию
вышел провожать почти весь экипаж «Ариадны» (кроме нескольких матросов, находившихся на вахте), три
основательно загруженные нарты, каждая влекомая восемью сильными ездовыми собаками, и
шестеро человек двинулись дальше на юг, в сторону полюса.