Павлу Ивановичу
Чудноховскому
«Благословен человек, который
надеется на Господа, и которого
упование – Господь.»
(Книга Иеремии, 17:7)
НАПИСАТЬ…
О том человеке, что много страдал:
Почти невозможной была его жизнь…
О горькой разлуке, о слове «беда»,
О детях, которые сами нашлись.
О милости Божьей ко всем и всему.
О слёзной печали, которая – жгла.
О Божьей любви к человеку тому:
Господня любовь человека – вела!
Об очень простом и о сложных вещах
Попробую верное слово искать…
Не стану – бегом, не хочу – впопыхах.
Пусть первая ляжет строка.
Написать!
ИСТОРИЯ – ДАВНЯЯ…
История давняя, грустная, тяжкая…
К тому человеку беда в дом пришла.
Нежданно случилось и злое, и страшное:
Как будто, семья в один день умерла.
Жена, двое деток, а время военное…
Господь допустил человеку – страдать.
Наутро окажется он между пленными:
Ни сына, ни дочь, ни жену – не обнять.
Солдаты, арест… И такое – случается.
И тот человек, что сказать хочет он?
На дни, на года, навсегда разлучается?
От сна пробудиться… Но это не сон!
Кто маленьких деток накормит и вырастит?
О, люди ничем не помогут теперь!
Осталось: укрыться под Божией милостью.
Куда распахнулась открытая дверь?
СЕРДЦА ЖЕЛАНИЕ…
Тот человек спросил разрешения:
Можно ли вслух – Богу моление?
И помолиться солдаты позволили.
Сколько минут? Пять – и не более.
Слову молитвы хватит дыхания?
«Господи мой,
на Тебя упование.
Боже, какими
Ни шёл бы я тропами,
Но от меня
Не услышишь Ты ропота.
Я о жене и о детях –
С мольбой,
перед Тобой…
Я – об одном:
дай им приют,
И – пусть от голода не умрут…»
Кратко и просто –
Сердца желание…
«Господи мой,
на Тебя упование…»
Жизнь не покажется сказкою сладкою!
И иссякало терпенье солдатское.
Мягко мужская ладонь, с осторожностью,
Соприкасается с детской ладошкою.
Нужно прощаться. Спешит расставание…
«Господи мой,
на Тебя упование…»
ДНИ, МЕСЯЦЫ, ГОДА…
И – покатилось, понеслось:
дни, месяцы, года…
Тот человек всё перенёс.
Военнопленный – ждал!
Стоял над бездной, молодой…
Без хлеба, без семьи.
На «вы» с людьми, на «ты» с бедой.
А где-то – соловьи…
И голодал, и болен был,
и жаждал умереть.
Жену и деток не забыл,
но к ним – не долететь…
И сколько раз, кому сказать,
смерть целилась копьём…
Бог смерти говорил: «Назад!»,
Бог прогонял её.
Выхаживал, жалел, кормил…
Тот человек – дышал!
И, немощный, без слёз, без сил,
мужчина тот – рыдал.
Но – не роптал.
НЕ РОПТАТЬ…
Продолжало сердце биться,
И закончилась война.
Человеку – изумиться:
Снова жизнь ему дана!
Нет ни лагерей, ни пленных:
Человек освобождён!
Но – один он во вселенной,
Без своих любимых он…
Жить в Сибири, верить Богу,
На краю земли, в мороз.
Человеку – одиноко,
Кто бы весточку принёс?
О жене, о сыне с дочкой…
Как, кому, куда писать?
Долгие томили ночи,
Трудно было уповать.
Ни на миг не усомниться,
Господа не упрекнуть,
Не роптать и не сердиться.
Бог не может обмануть!
ГОСПОДЬ…
Господь – его любил.
Господь – не оставлял.
Господь – его хранил.
Господь – благословлял.
Господь – от зла берёг.
Господь – защитой был.
Господь – Он чудный Бог!
Господь – его любил.
ЖДАЛ ОТВЕТА…
Мчалось и – тянулось время:
Десять, двадцать, тридцать лет…
И свобода, словно, бремя,
Если близких рядом нет.
Живы ли жена и дети?
Под какой они звездой?
И от Бога ждал ответа
Человек уже седой.
Чудеса бывают Божии?
Уповать он продолжал.
Верил, что Господь всё может!
Верил и о них узнал!
Сердцем к чуду прикоснулся!
И зимой растаял снег…
От несчастий отвернулся,
Улыбнулся человек.
Сердце – будто, молодое…
Будто, небо – голубей…
Будто, виделся с женою…
Будто, обнимал детей…
Домом им – страна другая,
До которой плыть и плыть…
Человека не пугает:
Научился он любить.
Человеку стало легче,
И пришлось беде заснуть.
Человек – мечтал о встрече.
Говорил: «Когда-нибудь…»
НЕ ВСЕГДА…
Не всегда, не всегда –
Обернётся вдруг явью мечта…
Кто поймёт, кто поймёт –
Человека, который всё ждёт…
День и ночь, день и ночь:
Где вы, как вы, жена, сын и дочь?..
Он любил, он любил!
В тишине Бог к нему приходил…
Уповать! Уповать –
Это Господу жизнь доверять.
ПОЛВЕКА …
На планете многолюдно.
Человеку что с того?
Нет любимых, абсолютно.
От любимых – ничего!
Человек, имел он смелость:
О несбыточном мечтать.
Тяжело на свете белом…
К сердцу бы родных прижать!
Ждать мечты своей, дождаться…
Дети – взрослые давно.
Письма могут затеряться…
Пусть придёт письмо одно!
Пусть короткое, но будет!
А почтовый ящик – пуст.
Человеческие судьбы…
Не срывался ропот с уст.
Человек тот Богу верил,
Господа благословлял.
А прошло уже полвека…
Человек тот старым стал.
ПЛАЧЕТ…
Думали, что он – не в себе.
Думали развеять мечту.
Со своей мечтой надоел!
Часто говорил слово «жду».
«Может быть,
меня кто найдёт.
Может быть…
Может быть.
письмо то придёт.
Может быть…»
Сгорбился и плачет, чудак.
Молится о чём? Не поймёшь.
Думали: с ним что-то не так!
Человек, как долго ты ждёшь!
КАЗАЛОСЬ…
И, казалось, что Бог
человека забыл,
Что молитва его
не дошла до небес,
Что напрасно он Господу
жизнь посвятил,
Что, увы, не бывает
Господних чудес…
И, казалось,
что вера его терпит крах,
Что на Бога он зря
столько лет уповал,
Что он скоро умрёт
и рассыплется в прах.
Верил Богу – зачем?
Для чего столько ждал?
И, казалось: полвека –
достаточный срок.
От любимых – ни звука,
ни строчки, никак!
Человеку помочь
не сумел сильный Бог!
Мог послать Он с небес
хоть какой-нибудь знак?
И, казалось: зачем
море бед – одному?
Как он выдержал?
Как его сердце стучит?
О жене и о детях
теперь – никому.
Человек ещё жив,
но он чаще молчит.
ЩАДИЛИ…
А те, с кем он – рядом,
к нему снисходили:
Того человека
жалели, щадили,
Старались облегчить
лет старческих гнёт.
Он – всё еще ждёт!
УМЕР…
Жизнь его – оборвалась!
Боже, как устал он!
И вздохнул в последний раз
человек тот старый…
Умер в ясный зимний день.
Тихо попрощался…
Он ушёл под Божью сень,
он – не просыпался.
Жизнь его оборвалась…
Жизнь немолодая.
Вместе с ним ушла мечта,
странная такая…
НЕТ МЕЧТЫ…
Похоронили. Смертная постель…
Душа покой нашла.
Никто не вспоминал о той мечте.
Была иль – не была?
Мечту себе старик – нарисовал
и утешался ей.
Подумаешь, о детях он мечтал!
Дождался ли детей?
О, люди все когда-нибудь умрут.
Господь сказал: «Умрёшь».
И нет мечты, а дети пусть живут…
Да, разве их найдёшь?
НАШЛИСЬ…
Но чудо всё-таки произошло!
Два года пролетели незаметно.
В далёкую Сибирь письмо пришло:
Те самые его писали дети.
Они искали и они – нашли!
Они не знали там, за океаном,
Что жил от них тот человек вдали,
Что он мечтал… Мечта была не странной.
Они считали, что убит отец!
Надеялись годами, безуспешно.
Они в себе носили боль сердец…
И не могли концов найти? Конечно!
Тот человек что вынес из войны?
Был вынужден терпеть такую муку!
В конверте – фотографии жены,
И дочери, и сына, даже – внука.
Седая женщина, жена, жива…
Письмо детей, оно чуть запоздало.
Тот человек не прочитал слова,
Которые хотел прочесть. Их ждал он!
Но все его мечтания сбылись!
Молитве человека Бог ответил.
И дети долгожданные нашлись!
О, слава Богу: чудо есть на свете!
ПОЙМУТ…
В тяжёлый тот день и не поняли:
о чём он молился…
Отцовской молитвы не помнили,
и как он – склонился,
И как возложил упование
на Господа Бога,
И как не хотел расставания,
как прятал тревогу…
Для детских сердец было тайною:
Господь мог ответить!
Молитва, она не случайная…
О, взрослые дети
поймут то, о чём и не знали.
Мы им – написали.
ПРИЗНАЮСЬ…
Признаюсь:
Знакома я с тем человеком.
Признаюсь:
Была с ним весьма осторожной.
Признаюсь:
Я знала его – четверть века.
Признаюсь,
Что он мне казался безбожным.
Признаюсь:
Поверить ему я пыталась.
Признаюсь:
Искать в нём хотела изъяны.
Признаюсь:
В словах его я сомневалась.
Признаюсь:
Считала мечту его странной.
Признаюсь,
Что мне не хватало терпенья.
Признаюсь,
Что часто могу ошибаться!
Признаюсь:
Я всё подвергала сомнению…
Признаюсь:
Мне стыдно – вот, так
Признаваться…
НЕЛЬЗЯ…
Нельзя –
кого-то не любить!
Нельзя –
навешивать ярлык.
Нельзя –
поверхностно судить.
Нельзя –
сказать: «Молчи, старик!»
Нельзя –
мечту и осмеять…
Нельзя –
тем смехом укорить…
Нельзя –
лишь на своём стоять.
Нельзя –
кого-то не любить!
О, ЕСЛИ…
О, если –
всюду запертые двери…
О, если –
невозможно ожидать…
О, если –
почему-то трудно верить…
О, если –
пробуете вы роптать…
О, если –
сердцем усомнились в Боге…
О, если –
люди вам смеются вслед…
О, если –
только камни на дороге…
О, если –
не даёт Господь ответ…
*
То вспомните:
Как человек тот верил!
И Бог откроет запертые двери.
То вспомните:
Что значит – ожидание!
И сохраняйте ваше упование.
То вспомните,
Что ропот – не от Бога!
И вашу успокоит Бог тревогу.
То вспомните,
Что плохо – усомниться!
И продолжайте Господу молиться.
То вспомните,
Что к небу путь – тернистый!
И ваше сердце сделает Бог чистым.
УЧУСЬ…
История грустная…
История давняя…
И я, вспоминая её,
Учусь сравнивать.
Умею ли так,
находясь в ожидании,
Сказать:
«Мой Господь,
на Тебя упование…
Какими бы мне
Ни пришлось
идти тропами,
Пусть с уст
Никогда не слетит
слово ропота…»
ВЫ СКАЖЕТЕ…
Вы скажете:
Ни слова о Господней благодати!
Тот человек – и только!
Вы скажете:
Не стоило минут на это тратить!
Других историй сколько!
Вы скажете:
Хотелось бы – возвышенные речи,
а не о чьих-то детях!
Вы скажете:
Хотелось бы – небесного и вечного!
И как же мне ответить?
БЫВАЮТ И НЕНАСТЬЯ…
Прочли? Я вам признательна.
И пусть Бог Сам откроет
секрет любви Господней…
Тот человек знал больше нас
о благодати – втрое!
Что знаем мы сегодня?
О Божьем, о возвышенном,
о вечном, о небесном…
Увы, не очень много!
Тот человек, без ропота,
во время, сердцу тесное,
надеялся на Бога.
За стенкой – дети, рядышком?
Не будет расставаний
и нечему учиться?
Но я и не пыталась
подтолкнуть вас к упованию:
чтоб верить и молиться.
Души ничуть не трогает
рассказ о Божьем чуде?
Купаетесь вы в счастье?
Но на примере жизненном
замедлить шаг нетрудно.
Бывают и ненастья…
январь, 2004
Любовь Васенина
г. Иркутск