«У Вашей дочери большое будущее», — это ещё в школе,
вручив мне очередную грамоту за математическую олимпиаду,
втирала родителям учительница. И они так гордились, трое,
а я не знала, большое — это какое? И сильно ли оно мне надо.
Потом разлюбила задачки и цифры и полюбила слова и тексты,
мир медиа расщепил моё я на тысячи, подарил шизофрению.
«У Вас в журналистике большое будущее», — веско
звучал приговор судьи, когда мой журнал опять не закрыли.
И я ждала и верила, правда, в паспорте дата смущала —
вроде бы будущее наступило, но какое-то оно небольшое.
Я активно начала искать нечто, напоминающее скрижали,
не святые, а с датами, ну хотя бы примерными что ли.
«Детка, у тебя большое будущее», — восхищался бывший,
когда я нарисовала карту Вселенной на его омурашенной коже.
И тут меня перемкнуло. Позвонила в приёмную: «Слышишь, Всевышний!
Изощренно так издеваешься? На другое уже не похоже!».
Да, понятно, говорила по воображаемому телефону
и, естественно, обращалась к самой себе, абонент потому был занят.
Прошло три года. Поисков, рифм, ритмов и марафона.
Я увлеклась прекрасным — любовью, людьми, стихами —
и поняла, что будущее — как никогда не наступающее завтра,
в которое ребёнку обещают поход в зоопарк и когда я совсем курить брошу.
Горло сжимала не боль, а тошнота Жан Поля Сартра.
Маленьким было сегодня. Но наступает будущее. И оно роскошно.
2к14
(с) Лана ака фон Кунст Сергеева-Литовски