Осип Мандельштам восхищался нравственной глубиной
строки Сергея Есенина: "Не расстреливал несчастных
по темницам"
Новое время ознобом по коже -
новой тревоге ты дверь отвори:
всё по-другому,
но всё же похоже,
слишком похоже, чёрт подери!
Чьи портупеи скрипучи и узки?
Чьи сапоги проскрипят у дверей?!
Может, повесят,
если ты - русский,
или пристрелят,
если еврей.
Твёрдая поступь партийной когорты.
Площади Красной мощёная гать.
Можно играть на разрыве аорты,
только одно невозможно -
молчать.
Поздняя слава страшнее наветов:
"Этот от неба,
а тот от земли..."
Не разлучайте посмертно поэтов,
коль они в отчую землю легли.
Мыслью и чувством,
как словом и духом,
вновь нас тревожат,
кляня и моля, -
тем, кто убиты,
не кажется пухом
слишком скупая наша земля.
Сказок дешёвых наслушались все мы
о триумфальных победах над злом.
А для меня Мандельштам и Есенин,
словно весенней берёзы излом.
Звёзды кремлёвские так же высОки -
тучи над ними сгущаются вновь.
Стынет пьянящим берёзовым соком
всех убиенных невинная кровь.
Сок этот станет водою живою,
свОдящей зубы от холода рос...
Скорбно шумят над могильной травою
свежие ветки российских берёз.
Необходимые пояснения:
Стихотворение написано между концом восьмидесятых и самым началом девяностых, когда я два года жил в Москве, пропитался гнетущей атмосферой постоянного ожидания каких-то потрясений: то ли еврейских погромов, то ли антикоммунистических репрессий, то ли антиправительственного народного выступления. Всё это усиленно подогревалось слухами устными и печатными с прямыми намёками на "заговор массонов" или "реванш кровавой гебни". Завершилось же тревожное ожидание провалом "путча".
А в итоге верх взяли бандиты разного калибра и начался беспредел "лихих девяностых"...
* "Играй же на разрыв аорты" - строка Мандельштама