Среди мятых холмов, у заживших оврагав под вечер
подоконники в саже, подошвы обычно в песке.
Если долго идти, можно не повстречаться ни с кем
из своих незнакомых. Какой-то случайный диспетчер
сочиняет маршруты на этой игральной доске.
Территория врёт и не хочет ложиться на карту.
Нарисованный за ночь пейзаж натирает глаза.
Человек иссякает, он тихо сползает назад
к запятой эмбриона, к заглавию тонкого старта,
где сказать ещё нечего, нечем всё это сказать.