Назойлив он, как надоедливая муха,
Противоречил часто сам себе,
Не верил достоверным слухам
И недоверчиво ступал он по земле.
Ему не нужно было голых утверждений,
В мученьях доказательства искал,
Авторитетных чьих-то мнений
Он попросту совсем к себе не применял.
Он всем бесплатно предлагал свои советы,
За деньги их никто не покупал,
Он думал, что он прав, при этом
Чужой совет, не вникнув, резко отвергал.
Опять же, по местам все в этом странном мире
Должно разложено быть: по цветам,
По росту, по длине и шири,
А не валяться без системы по углам…
К прокрустовой проникшись эталонной мере,
Не применив к себе других мерил,
Чтоб точно утвердиться в вере,
Он взял и… сверху чуть себя укоротил!
А «чуть», - сказать, пришлось как раз на шею!
И с плахи покатилась голова…
Писать я далее не смею,
Не нахожу уместно верные слова:
Я сам в сомнениях излишне не страдаю
Ведь истина, та даже есть в вине…
О ком написано? Не знаю,
Конкретно, слава Богу, речь не обо мне!