О, смертный бобр и «многосладкий» Зевса сын,
О, дети Леды, аргонавты Диоскуры!
Стар Тиндарей - последняя его зима из многих, долгих зим!
Он умирает пред огнём на лежаке, покрытом тёплой волчьей шкурой…
Он пьёт вино - оно его не веселит…
Лишь притупляет боль, лишь поволокой в очи…
Он раньше попадал стрелою в цель,
Теперь рука его дрожит, в глазах рябит,
А Никта объявила приближение ночи…
И он умрёт... И Греция умрёт…
Прихлопнет Александр древнюю Элладу!
И римский легион, за Трою грекам отомстив,
Всё дальше на восток уйдёт,
Мечом неся другим народам римский креатив,
Которого народам этим даром и не надо…
Так возвращайтесь, Диоскуры, в Грецию скорей!
Бросайте к чёрту золото Колхиды!
Вы, закалённые солёною коварностью лихих морей,
Плывите Понтом мимо Пафлагонии, Фригийской Иды!
И дальше, бросив Самофракию на произвол судьбы,
С её мистериями Матери Великой буйных неофитов,
Чураясь Лесбоса, Эгейским морем, дальше мимо Крита,
Забыв на время Гибралтарские столбы,
К родным скалистым лаконийским берегам,
Где дверь пустого дома будет вам всегда открыта…
Но это всё сейчас так непонятно вам!