Тому, кто ужился с дном, недоступна гладь:
зачем пытаться подняться, коль глиной полны
и рот, и карманы, – не лучше ли просто мять,
ваяя из оной подобие красоты?
А тот, кто живет посредине, глядя наверх,
боится скатиться по крену плоскости вниз
и тьму за спиной не приемлет, держась за свет, –
готовый стеречь неприступность его границ.
Лишь тем, кто стоит на вершине невидимых гор
изведаны глуби и дали, да тьма изнутри,
и – то, что без них невозможны ни ангельский хор,
ни смех, ни прозрение: мир безупречно един!