***

Алым багрянцем взлетели рваные карты
над черным столом, окаймленном зеленой травой;
ни градом, ни криком, но стоном безлюдного марта
раздалось паденье игральной кости нодо мной.

Ты снегом слепила глаза, что на кольца похожи,
на карие волны далеких и мертвых морей,
на блеклые доли разрезанной, колкой рогожи,
на лезвия звезд, затупленных ладонью твоей,

На блики теней, по стене расплескавшихся врознь,
словно голубь и ворон, летящие в серое небо.
Ты меня не забьешь, как оставленный в погребе гвоздь.
Ты меня не отдашь, как последний ломоть полухлеба.

Я усну в безобразной, огромной, подлунной могиле
и веткой черемухи тело больное укрою -
рядом возлягут девицы в колготах и мыле,
и мир захлестнет полусонной и карей волной.