ЕВРОПЕЙСКОМУ РЕВОЛЮЦИОНЕРУ, КОТОРЫЙ ПОТЕРПЕЛ ПОРАЖЕНИЕ
И всё же тебе нечего хныкать, -
Что такое две-три неудачи, или десять и двадцать неудач?
Ты жалуешься на косность народа? Или на измену товарищей?
Или на пушки, войска, законы, эти оскаленные зубы властей?
То, во что мы верим, от нас не уйдёт,
Оно притаилось и ждёт на всех континентах,
Ждёт, чтоб пришло его время.
(Да, в моих песнях не только покорность покоя -
В них и мятеж, и взрыв,
Ибо я верный поэт каждого бунтовщика в мире,
И если идёшь за мной, забудь об уюте размеренной жизни,
Каждый миг ты рискуешь своей головой).
Битва в разгаре. Тревога то здесь, то там; за атакой порой отступленье.
И победили неверные, или думают, что они победили.
Тюрьма, эшафот, железный ошейник, оковы делают дело своё:
В безвестности или славе уходят герои в могилы.
Трибунные лидеры чахнут на дальней чужбине,
Их дело уснуло, и собственной кровью задушены мощные глотки.
А юноши, встретив друзей, смотрят устало под ноги.
Когда уходит Свобода, она уходит последней:
Когда во всём мире забудут про честь и любовь;
Когда ораторы блуда начнут очернять героев,
А нежных детей называть именами убийц;
Когда угнетать подневольных будет приятно народу,
И славной считаться охота на беглых борцов и рабов;
Когда повсеместно исчезнут духовность и состраданье -
Тогда лишь угаснет Свобода – но ей не пропасть навсегда!
Не унывай же, европейский бунтарь!
1856