Поэт погряз в опасных диатрибах*.
Он духом южных киников проник.
То не влиянье западных Магрибов.
Он прочитал Его любви дневник.
Потом был длинный список дон-жуанский.
Он, как цементом, постамент скрепил.
В благословении Жуковским мессианства,
Он добродетелью всю накипь перекрыл.
Любовь к нему, как первое свиданье,
Слепая, инстинктивная стезя.
Она сотрёт любое оправданье,
Хоть говорят, что оправдать её нельзя.
Среди мелкопоместных идеалов,
В пыли больших, чужих библиотек
Как факел, эпиграмма заиграла,
Вонзив в культуру негритянский стек.
Гиперборей с французскими корнями,
Он русский дух навек очаровал.
Он жив покуда страсть парит над нами,
Плетёт ажурный, нежный идеал.
Он завещал девятый вал эмоций,
В век смелости и дерзости творя.
В эпоху блеска, мистики бороться
Нельзя стерильностью, ну, мягко говоря.
Поэтому "подземные" теченья
Не в праве мы с тобою осуждать.
Его благословим мы увлечения.
На возражение повесим благодать.
Я провидению воздам благодарение,
Что к иезуитам моностырским не попал,
Чтоб мы в его энергии творения
Черпали свет, который не пропал.
* Признаки диатрибы — моральная тема, обличительный пафос,
сочетание серьёзности и насмешки (spoudogeloion),
личные обращения к читателю-адресату, возражения самому себе
и ответы на эти возражения, широкое использование сравнений,
аналогий, примеров, притчей, мифов, сентенций, раскрывающих
и объясняющих доказываемый философский тезис.