Петру Гладкову
Жало жалобной жалейки
не тревожит грудь мою.
Грустью русской, болью клейкой
не толкает в полынью.
Отмираю от Отчизны,
неприжившийся побег,
ухожу без укоризны,
укорачиваю век.
И, навек смежая веки,
не винюсь я и не гнусь.
А за мной чужие снеги,
гнус болот и просто гнусь...