Хлюпает цапля, и роется в тине кулик,
твари трясины тревожно ворочают хляби,
почва вздыхает, огни зажигая вдали,
стелет торфяник тяжелую гарь над полями.
Ниву возделав, нелепо трясину хвалить,
в жиже болотной не место посевам и кладам.
Молча смотрю, как гниющая мякоть земли
в белых кувшинках выносит рассвет из распада.
Пять километров назад прекратилась война,
ближе чуть-чуть прервались партизанские тропы.
С кочки на кочку – и где тут какая страна,
как отличишь на болоте бояр от холопов?
Смолкли слова, и печаль поглощает земля
вместе с останками птиц, листопадом, росою.
Мелиоратор, навеки уснув у руля,
чувствует блеск тишины и бессмысленность боя.