Небо было серым, нависая низко над головами. Сизов основательно продрог по дороге на работу и первым делом включил чайник. Раздеваясь, увидел записку на столе. Лавров умчался по делам и просил его сходить к Сосновским, внимательно рассмотреть ковёр, и заодно поговорить с младшим.
Сосновский удивился, увидев Сизова в столь ранний час. Он уже был одет и завтракал, но не предложил чашки чая. Суетился, всё пряча в холодильник, а прятать было что: икорка чёрная, колбаска деликатесная, сыр швейцарский, хлеб - и то блатной, особой выпечки.
Ни х.... себе живёт работник собеса, - подумал Сизов. - стол весь дефицитом уставлен. В магазинах шаром покати, а тут такое изобилие.
- Не ждал вас в столь ранний час увидеть, - не глядя в глаза, промямлил Сосновский.
- Вот пришёл на коврик посмотреть и с Костей поговорить, - ответил Сизов.
- А Костик уже убежал в школу...Коврик...В гостиной он лежит. Проходите, смотрите, - посмотрев на обувь Сизова, прошептал Сосновский.
Порядок мужичёк любит, ишь как ботинки мои оглядел, - подумал Сизов, открывая дверь в гостиную. На ковёр наступил, сняв ботинки.
Ковёр как ковёр. Расцветка так себе. Стоило ли из-за этого барахла ночь стоять, - думал Сизов, усаживаясь на стул у стола. По ногам прошла внезапная дрожь, жутко захотелось уснуть, здесь и сейчас. Напала зевота.
- В сон клонит, уважаемый? Не выспались? Погода сегодня такая мерзкая. Я бы и сам улёгся, но на работу надо бежать, - сказал вошедший Сосновский.
- Точно подметили, в сон клонит, но мне пора в агентство. Лавров пригласил туда мужа Эли, - ответил Сизов и, взяв ботинки, сняв носки, стал обуваться.
- Это что вы такое делаете? Холодно, а вы ботинки на босу ногу надели, - оторопел Сосновский, смахивая со лба выступившие капли пота.
Ничего не отвечая, бережно свернув носки, Сизов вышел из квартиры. Сосновский бежал следом, что-то спрашивал, но не получая ответа, отстал.
У двери агентства топтался какой-то хмырь, разодетый, словно попугай. Не успел Сизов подойти к двери, как тот стал представляться противным, гнусавым голосом:
- Мишель Дорохов. Жду товарища Лаврова, он пригласил меня. Хочет узнать адрес жены и почему я в розыск не подал. Уехала она, куда, мне неизвестно. Коврик прихватила дура, с пола, и кое-что из своих вещичек. Но я и не горевал. Пошляется и вернётся. Квартира-то её, навряд бросит мне. А Эрик, уезжая, позвонил с вокзала, сказал, что уезжает к матери. Я что, его удерживать должен? Она мать, вот пусть и занимается воспитанием. Меня он не очень признавал. Без матери совсем от рук отбился. По дому делать ничего не хотел, в магазин сходить - и то отказывался.
Подъехал Лавров и они втроём вошли в агентство. Жестом Лавров пригласил Дорохова в свой кабинет, оставив двери открытыми. Дорохов сел на стул, положив ногу на ногу. Узенькие штанишки задрались, оголив тощую ногу в редких волосиках. Достав портсигар, хотел закурить, но Лавров показал на табличку на стене о запрете курения в помещении и он спрятал портсигар.
- Давай, Дорохов, поговорим не о твоей Эле, а об Ирине Сосновской. У вас ведь с ней был роман? Не надо мне врать, говори только правду, - изрёк Лавров и откинувшись на спинку кресла, наблюдал за реакцией Мишки.
- Роман? Какой роман? Так, маленькая интрижка, чтобы подразнить Эльку. Ирина - холодная штучка, её не раскачаешь. Мы с ней даже не целовались ни разу. Раз попытался и фингал заработал. Всякая охота отпала роман заводить. Они такие разные с моей Элькой, а поступили одинаково. Поскакали за своими возлюбленными вприпрыжку. Обе бросили пацанов, хотя пылинки с них раньше сдували...
- Я же просил, Дорохов, не врать и не морочить мне мозги вашей болтовнёй. Лучше расскажите, о чём вы ругались накануне дня её исчезновения? - прервал Дорохова Лавров.
- Кто вам сказал, что я с ней ругался накануне? Меня дома не было два дня, товарищ Лавров, а эта дрянь смылась, ничего не объяснив и оставив на моих руках сына и заметьте, своего сына, мы с ней не расписаны. Я ещё очень молод, чтобы надевать на себя хомут. Мы с друзьями укатили на пару дней в дом отдыха...Ладно, ладно, не с друзьями, с подругами, - поправился Дорохов, увидев сморщенный нос Лаврова. - С двумя подружками, они любят секс втроём. Приехал домой ночью. Эрик в слезах, ковра нет, чемоданы на месте, только нет дорожной сумки, я её для себя у финов купил, а она с ней уехала. Потом пришёл Сосновский через пару дней и сказал, что они с Иркой шлюхи, бросили детей. Я и не стал писать заявление в милицию. Представляете, каково мне было почувствовать себя брошенным?
- Сдаётся мне, Векеша, он говорит правду, - сказал Сизов, неслышно войдя в кабинет. - Расскажите нам Мишель, при каких обстоятельствах пропала Ирина Сосновская. Подробно с деталями, встряхните ваше воображение, вспомните всё.
- Да, странно она уехала. Костя часто у нас оставался ночевать. Эля кормила его до полугода и мальчик привязался к ней, к Эрику. Костя хороший малый. В тот день он пришёл к нам с температурой. Элька раскудахталась над ним. Куда, мол, смотрят твои родители, позвонила Сосновским, там ругань. Ирина пыталась ей что-то сказать, но Сосновский вырвал трубку и сказал, что это обычная семейная ссора и Косте лучше побыть у нас. На следующий день он пришёл в слезах, сказал об отъезде Ирины к своему парню, с которым встречалась в молодости, но Костю отказалась с собой брать. Мы не заметили стоящего в двери Костю. Мальчишка всё слышал и у него как отрезало. Он больше не вспоминал о матери. Но и Ирка тоже хороша. Уехала, и ни звонка, ни письма.
- Не пишут оттуда письма и не звонят. Нет её уже давным давно и где её тело - знает только Сосновский. Вот, Векеша, мои носочки. Отнеси-ка их на экспертизу. Годы прошли, но ковры не чистят, а только пол под ними замывают. Не увозила ваша Эля ковёр, Михаил, это её в нём увозили. А Эрик, видимо, задал вопрос неудобный для Сосновского. Сейчас зима. Куда он мог мальчишку спрятать? Только бы не опоздать. Костю надо со школы забрать. Новой бы беды не случилось.
Дорохов сидел побледневший, сжав кулаки. Он сразу как-то изменился от слов, сказанных Сизовым. Сгорбился и стал похожим на старика. Лавров куда-то уехал. Они сидели вдвоём, молчали, ждали его возвращения. Тот приехал с Костей. Эксперты на носках Сизова нашли частички высохшей крови.
Бригада выехала к Сосновскому, расспросить, откуда кровь на ковре и взять новые образцы. И вовремя, он укладывал в багажник ковёр, от которого несло хлоркой. Увидев людей в форме, кинулся бежать. На первом же допросе сознался в убийстве жены. Она действительно хотела развестись и забрать сына с собой. Но уезжать никуда не собиралась, напротив, требовала от мужа уйти, узнав о его интрижке с сотрудницей собеса.
- Представляете, написала заявление на развод и тычет мне его в лицо, требуя, чтобы я убирался из квартиры. А куда? В общежитие собеса к этой шалаве. Я привык жить в комфорте. Я просто её оттолкнул от себя. Падая, она ударилась головой об угол стола и упала без звука, - ныл Сосновский перед следователем.
Про Элю долго молчал, но потом не выдержал многочасовых допросов, сознался в содеянном. Пришёл поговорить с ней, чтобы она больше не привечала Костю и не настраивала мальчишку на поиски матери. Та сказала, что сама пойдёт в милицию с заявлением о розыске Ирины. Он толкнул её, как когда-то жену. Удар головой о стол и лужа крови на ковре и полу.
- Вы же видели, столы у нас одинаковые, всё вместе покупали, бегая по очередям. Завернул в ковёр, вымыл пол, с трудом дотащил до машины. Ехал долго, не разбирая дороги, выбросил под мостом и только потом увидел там людей у бочки с огнём. Только незадача у меня вышла, пульс не проверил и не добил я её, - признался он следователям, заискивающе заглядывая им в глаза.
Тянуло его к тому мосту, который нашёл потом с трудом. Как-то приехал и увидел знакомый ковёр, на нём лежала бомжиха, греясь на солнышке. Пообещал деньги, если расскажет откуда ковёр. Рассказала про женщину с пробитой головой.
И его спокойной жизни пришёл конец.
Продолжение следует...