Муза
От горечи отчаянной,
или при умилении
проявится нечаянно
С Т И Х О Т В О Р Е Н И Е.
И вне границ обычного
короткого течения
так долгих до привычного
времён обозначение
промежду строк прочтётся
самим и автором не сразу;-
как будто в славе мнётся
ВСЕВЫШНЕЕ
не для показа.
Не в похвале сокрытое,
не в рыночном и красноречии.
Так разболтали суть наречия...
И МУЗА -
шлюхою избитою
пред папертью распластана...
И руки хилые всё к небу...
И слёз - весенних ручейков
из талого совсем уж снега
и солнца вечности обласкана,
но для обычного -
тайком.
Воспрянется само существование.
Лишь память не даёт уснуть...
В туманах серых цветом искренности явно
чуть синим с розовым её и ПУТЬ.
Отчаяние - внутреннее,
как не скажи друзьям,
любимой самой перламутровой,-
когда не свой и сам,
как будто пьян.
А умиление - то -
ВОЗНЕСЕНИЕ
до неба словно самого.
Времён не иссякает всё пока течение,
хотя пороги есть и есть
темно...
И есть обиды от словесности,
и есть хула в обычности ВСЕЯ...
...Но вот явился ЛИК ПРЕЛЕСТНОСТИ...
...И написались строчки тайного себя
и времени непогрешимого...
промежду платье теребя
прочтёт
себя не мнимою,
а настоящей,
чуть в реальное скользя...