Индийская ярмарка, пестревшая своим многообразием подходила к концу. Прошла неделя с тех пор как она приехала в город, а народ всё прибывал. То тут, то там мелькали белоснежные улыбки индусов, предлагающих купить свой товар и расхваливающих его на ломаном русском языке. Покупатели сновали между торговыми лотками словно в лабиринте, подолгу останавливаясь возле понравившейся вещи, рассматривая её и прицениваясь, либо едва удостоив товар вниманием, мчались дальше обходя идущих потоком людей. Вокруг стоял галдёж и шум, громко играла музыка, но почему-то не индийская, которая была бы тематически ближе к духу ярмарки, а наша попса. Филипп Бедросович во всю пел о синем настроении, привнося в и без того колоритную атмосферу рынка, особый шарм. От разнообразия товаров, запахов и звуков кружилась голова. Сувениры, одежда, ковры, благовония, специи, национальные блюда – запах которых возбуждал аппетит, мебель и золотые украшения с полудрагоценными камнями будоражили настроение простого обывателя. Хотелось, что ни будь купить. И народ покупал. Наш человек любит расставаться с деньгами, в особенности если настроение этому благоволит. Поэтому зарядив обойму своего бумажника по полной, люди стремились как можно быстрее его опустошить.
Эх широта русской души! О тебе слагаются легенды, и пишутся тысячи книг. Тебя молча боятся и ненавидят, не понимая всю простоту и лёгкую пьяную весёлость с которой ты относишься ко всему Миру. А деньги? Да, плевать на деньги. Веселись! Транжирь! Гуляй! На зависть всем, да на великую радость изымающих из этого сверхприбыли торгашей.
Цыгане словно вороны слетелись на праздник. Их безусловно можно было спутать с индийскими продавцами. Та же смуглая кожа, те же карие глаза и лишь искренняя индийская улыбка была более белоснежной. Прогуливаясь парочками в толпе, румны*, цыганские женщины, цепким взглядом выискивали жертву, что бы отведя в сторонку опустошить бумажник доверчивого лопуха, своими предсказаниями. Не гнушались они и воровством у индусов. Те, однако, прознав про подобную предприимчивость своих «дальних родственников» были начеку, но всё же неизбежно становились жертвами краж хитрых и пронырливых цыган. Полиция по сути тоже ничего сделать не могла, чтобы пресечь на корню цыганский «разгул», а может не хотела, ограничиваясь лишь устными предупреждениями да редкими задержаниями, в случае если удавалось поймать незадачливого цыгана на «горячем». Но, если задержание всё-таки происходило, со всех сторон слетались шумные соотечественники и кричащей, каркающей ругательствами толпой отстаивали «своего» до последнего. Кто знает, что они из мести тебе завтра сделают. Или колёса проколют, или нагадят на пороге, а может и в глаз плюнут да проклянут. Поэтому полиция закрывала глаза на присутствие представителей маргинальной части общества. Те же в свою очередь не наглели, стараясь «по-крупному» не воровать и не терроризировали граждан своей наглостью. То есть за рукава пока второй пробегался по карманам, не хватали. Поэтому у полицейских и цыган был негласный нейтралитет, нарушать который *ромалэ* не стремились. На ярмарке, цыгане не были единственными предсказателями. Среди заваленных товарами торговых рядов была палатка, отличающаяся непривычной для этого места незаполненной пустотой. Пятачок пространства заполнял небольшой стол с тремя подле него стоящими стульями. Один для индуса, второй для молодой девушки-переводчика того же происхождения. Её более светлое лицо выдавали в ней не чистокровную индианку. Третий стул стоял с обратной стороны прямоугольного стола напротив индийцев и предназначался для посетителей. На столе лежал старинный фолиант с полустёртыми надписями который старик открывал во время гадания. Предварительно прикладывая книгу к своему лбу он произносил молитву и тихо напевая непонятные слова клал её обратно затем складывая ладошки в молитве совершал одухотворённый поклон. После этого не глядя на книгу раскрывал её, тыкая пальцем наугад в текст и что-то говорил переводчице, а та уже на достаточно хорошем русском языке доносила сказанное до человека, решившегося за небольшое денежное вознаграждение на разговор с убелённым сединой стариком. В отличие от соседей пожилой индус не торговал вещами. Он предсказывал судьбу. Лицо его было серьёзным и сосредоточенным под стать пустоте торгового места, переводчица же напротив, миловидная девушка, одетая по индийским традициям резко контрастировала своей молодостью и некой внутренней улыбкой, которая казалось излучает невидимый свет вокруг. Неожиданно я решился.
- «Здравствуйте! А вы гадаете? Можно и мне?» – улыбаясь спросил я поочерёдно глядя то на старика, то на девушку.
- «Здравствуйте!» - с небольшим акцентом ответила переводчица и широко улыбнулась. Глаза её по-доброму смеялись. – «Присаживайтесь» - жестом указала она на стул.
Индус мельком взглянув на меня, закрыл глаза и что-то начал тихонько бормотать себе под нос. Затем, совершив небольшой ритуал и открыв книгу, предсказатель посмотрел на то место куда указал его палец. Лицо индийца, бывшее всё время бесстрастным, нахмурилось. Он повернулся и что-то резко сказал девушке. Та переспросила, а затем улыбнувшись мне, перевела.
- «Рамачандра* просит, что бы вы открыли книгу и показали пальцем на любое слово» -
Мне показалось, что девушка была слегка взволнована.
- «Без проблем» - ответил я весело, но в этот момент что-то нечаянное и тревожное прокралось внутрь моей души.
Индиец развернул и придвинул ко мне книгу. Чуть помедлив я раскрыл её и также как индус наугад ткнул пальцем в струящийся замысловатыми переплетениями санскрита текст.
Индус перегнувшись через стол посмотрел на слово на которое указывал мой палец, а затем внимательно посмотрел на меня. Взгляд его был удивлённым и слегка опечаленным.
После этого последовал короткий диалог с переводчицей, которая изредка поглядывала на меня, но уже не улыбалась, а выглядела взволнованной. В диалоге я неоднократно услышал слово «Маргэа»* причём произнося это слово индус показывал на меня пальцем. - «Рамачандра просит, чтобы вы дали ему свои руки» - негромко попросила девушка, обращаясь ко мне.
Я понял, что дело приняло какой-то неожиданный оборот и откровенно занервничал.
- «А, что случилось» - всё ещё стараясь нагнать на себя бесшабашный вид спросил я у девушки. Но, она лишь повторила:
- «Пожалуйста дайте Рамачандре свои руки» - взгляд её уже был умоляющим и расстроенным.
Я молча протянул руки седому индусу.
- «Ладонями вверх!» - попросила переводчица.
Индус не дожидаясь пока я поверну ладони взял их в свою руки и начал внимательно изучать негромко обращаясь к девушке которая склонилась над нами.
- «Простите, пожалуйста, а когда вы родились? Назовите точную дату своего рождения и если можете, то час.» -
Я назвал. После перевода старик неодобрительно покачал головой и зацокал языком. Затем начал говорить глядя мне в глаза.» -
- «Я гадал тебе по священной Рамаяне, смотрел руки и обращался к звёздам» -
Голос индуса как будто сливались с голосом девушки вводя меня в состояние близкое к трансу, чернота его глаз странно завораживала словно поглощая.
- «Не в моих правилах говорить плохое, но сегодня у тебя особый день» -
Голос старика стал, как мне показалось, торжественным.
- «Сегодня тебе предстоит снова умереть» -
Сказать, что это заявление меня шокировало – это не сказать ничего. Да и девушка честно говоря выглядела растерянной.
- «Стоп, стоп, стоп!» - отдёрнул я руки.
- «В смысле снова умереть? Что вы имеете в виду?» - мой голос вдруг осип от волнения. Ещё бы! Не каждый день слышишь о своей смерти, да и не первой для меня, судя по разговору. Но предсказатель не обращая внимания на мой возглас продолжал» -
- «Твоя связь с этим миром будет навсегда обрезана, ты должен закончить незаконченное и попрощаться с близкими тебе людьми. Это всё.» -
Я посмотрел на девушку, её испуганный вид говорил мне о том, что и для неё происходящая ситуация была в новинку. Но, всякий случай спросил:
- «И часто он так предсказывает?» -
Девушка смущённо замотала головой.
- «Рамачандра никогда, никому, плохого не говорит!» - в её голосе прозвучала горечь, и снова обратившись к индусу она отчаянно жестикулируя начала что-то с ним обсуждать. Индиец спокойно слушал её, а затем жестом приказал молчать. Девушка продолжила говорить уже на русском, обращаясь ко мне от имени Рамачандры.
- «Боятся не нужно, ведь ты ничего не почувствуешь. Почувствуют те, кто останется здесь. Плохо будет им. Я вижу ты хороший человек, поэтому Бог тебя предупреждает и даёт возможность попрощаться с близкими людьми.» -
- «А, может вы всё-таки ошибаетесь?» - в моём голосе прозвучала обречённость. Моё сознание как будто раздвоилось. Одна часть, мистическая, как кролик за удавом следила за старым индийцем, внимая каждому его слову, а вторая, рациональная, протестовала не веря ни единому слову предсказателя.
- «К сожалению, Рамачандра никогда не ошибается» -
Голос девушки был тих.
- «Я бы сама хотела, чтобы он ошибался.» - глаза девушки заблестели,
- «Но, я помогаю ему уже много лет.» - Тут девушка запнулась и смахнула из уголков глаз слёзы.
- «И ни разу ошибки не было» - продолжила она.
- «Парень! Да, они тебя разводят! Кто же такие предсказания даёт? Гнать в шею нужно эту чернь!» - неожиданно раздавшийся голос принадлежал толстой тётке, стоявшей у меня за спиной, которая судя по всему присутствовала от самого начала гадания.
- «Это же надо столько плохого наговорить. Нехристи черножопые! Креста на вас нет. Тьфу» - сплюнула она в сторону индуса.
- «А, ты паренёк иди отсюда, в церковь загляни, свечечку поставь Николаю Чудотворцу чтобы порчу то ихнюю с себя снять.» -
Индус внимательно наблюдал за женщиной и казалось всё понимал, что та говорила.
- «Мы не наводим порчу» - обратилась девушка к тётке.
- «Рамачандра очень добрый и хороший человек!» -
Но тётка не слушала девушку. Ещё раз сплюнув сторону индуса она показала ему кукиш и зло произнесла:
- «Сатана!» - имея в виду по всей вероятности Рамачандру. Затем перекрестившись развернулась, чтобы уходить, но помешкав секунду ещё раз повернулась и перекрестила меня. После этого смешавшись с толпой тётка пропала. Возникла неловкая пауза. Я начал хлопать себя по карманам в поисках кошелька, но девушка схватив меня за руку остановила.
- «Прошу, не надо денег! Если бы я могла что-то сделать чтобы вам помочь.» -
- «Да уж, помочь…» - я почесал затылок.
- «Хотя… А номер телефона свой дадите?» -
Девушка, смутившись, опустила глаза. Если бы не смуглая кожа, то наверняка увидел бы румянец на щеках.
- «Ух ты, какая скромная!» - восхитился я в уме.
- «А как вас зовут?» спросил я у переводчицы, не дождавшись ответа насчёт номера телефона.
- «Амала.» - едва слышно произнесла девушка.
- «А что означает, твоё имя Амала» - спросил я
- «На русском Амала означает - чистая» -
- «Где ты так хорошо выучила русский язык?»
- «У меня прапрабабушка из Ростова, когда была революция мои предки убежали из страны, они были из рода раджей, князей по-вашему и поселились в Индии. С тех пор в моём роду принято учить и русский язык тоже.» -
- «Ничего себе!» - удивился я, - «А кто такой Рамачандра и почему ты приехала в Россию, ведь это так далеко?» -
- «Рамачандра из рода брахманов, по-вашему священников. Он мой учитель. Приехала в Россию потому что так решил Рамачандра, он сказал, что я здесь встречу свою судьбу» - тут девушка запнулась и почему-то опустила глаза.
И тут я понял, что понравился Амале. И это было прекрасное чувство, потому что девушка понравилась мне с первого взгляда.
- «А когда вы уезжаете из города?» - спросил я с надеждой, что этот день наступит не скоро.
- «Сегодня последний день ярмарки в вашем городе.» - ответила девушка – «поэтому уезжаем завтра.» -
- «А мы можем сегодня с тобой встретиться?» - решил взять «быка за рога» я и рассмеялся внезапно пришедшей мысли
- «А вдруг ты меня спасёшь!» - с моей стороны не очень красиво было использовать этот ход. Так как это была откровенная манипуляция чувствами девушки, но понимание того, что я её больше никогда не увижу, почему-то было пугало меня. Сердце учащённо забилось.
Страшное предсказание индуса как-то смазалось и отошло на задний план, оставив меня наедине с мыслями о Амале.
Девушка вздрогнула и став очень серьёзной и обратилась к Рамачандре.
- «Он сказал, что надо подумать. В Индии не принято отпускать незамужних девушек к незнакомым парням,» - негромко сказала она, – «мне кажется, что он меня не отпустит».
Амала с надеждой посмотрела на своего учителя, но тот молчал не обращая на девушку никакого внимания.
- «Слушай, центральная площадь возле парка знаешь где?» - спросил я.
Амала кивнула.
- «Да мы там гуляли» -
- «Я буду ждать тебя там в 20.00. У вас выставка до семи вечера. Ты успеешь. Если он за тебя боится, то бери с собой Рамачандру покажу вам вечерний город.» -
Пошарив по карманам я достал из кармана ручку, и на огрызке какой-то найденной бумажки записал Амале свой номер телефона.
- «Позвони мне. В любом случае, даже если ты не позвонишь, я буду ждать тебя в 20.00 возле центрального входа в парк.» -
Передавая бумажку с номером своего телефона из своих рук в руки девушки наши ладони соприкоснулись…
Наверно, именно в такие прекрасные моменты должна зарождаться настоящая любовь.
В этот день я умер.
Это было как-то даже до банальности обыденно. Несчастный случай. Я просто переходил улицу на пешеходном переходе по дороге домой. Там всё и произошло. Нёсшийся по дороге пьяный малолетка, разговаривая по телефону просто не заметил, как я выхожу на вторую полосу из-за остановившейся пропустить меня машины.
Рамачандра никогда не ошибался.
В бесконечной череде циклов жизни и её повторений я каждый раз встречал Рамачандру и Амалу. Я встречал свою любовь и тут же её терял. Так же, как и Амала. А Рамачандра был прав. Я действительно судьба Амалы. Ведь встретив меня, она влюбилась с первого взгляда. Конечно же она пришла на встречу в парк, и конечно звонила мне на следующий день, а убитая горем мама рассказала, что её сына не стало.
А, что было бы если бы Рамачандра отпустил её сразу? Я не знаю. Умирая миллионы раз бесконечноя задавал этот вопрос и не находил ответа. Возможно, когда ни будь Рамачандра пожалеет наши уставшие души и разорвёт этот круг. А пока, искупая нашу карму чередой собственных жизней, я с Амалой лью слёзы на вечное колесо Сансары. Заставляя его тихонько вращаться мы жизнь от жизни приближаем момент нашей радостной встречи в 20.00 возле входа в вечерний парк.